- Глеб, немногие знают о том, что ты пришел к православию и принял крещение... Расскажи, как все это было, как ты нашел свою веру...
- Все это произошло из детской веры в сказку, в чудо. Да, я прошел через всякого рода мистические приключения, но христианству я всегда верил... верил потому, что это слишком красиво, чтобы не быть правдой. И мое крещение состоялось совершенно неожиданно для меня. В состоянии окружавшего со всех сторон невыносимого удушья я пришел в церковь. И в церкви само крещение тоже произошло... очень необыкновенным образом. Потому что когда читали Символ Веры, что-то горячее и тяжелое прошло сквозь меня, вышло слезами, и пока совершалось таинство крещения, слезы лились, не переставая, до самого конца, пока я не вышел из церкви. Не знаю, что это, но, видимо, все это было не просто так.

- И что было потом?
- Жизнь не изменилась вдруг и сразу. Сначала я пришел просто к христианству, потом стал интересоваться собственно православием, его историей, богословием. И так начался процесс духовного прозрения...

- Тебе открылся новый взгляд на мир?
- Над миром тяготеет гнет, и я начал ощущать этот гнет прежде, чем стал православным. Более того, этот гнет и заставил меня обрести веру и воцерковиться. А теперь... это чувство, пожалуй, осталось, но я знаю, в чем его корни и могу что-то говорить... если не всем, то хотя бы своим друзьям. У меня есть ощущение, что мир готовят к приходу Антихриста. Создается единое всемирное государство, единое денежное пространство, чтобы земля была объединена под единым началом, чтобы потом "на готовое" пришел Антихрист.

- А что ты видишь за всем этим?
- Сегодня за ним стоит Америка, но если бы не было Америки, было бы что-нибудь другое. О том, какие силы нас "злобно гнетут", можно узнать из писаний Сергея Нилуса, книги которого сейчас достать в Москве очень тяжело. Мне его продают из-под полы, даже в церковных лавках... несмотря на то, что сегодня на каждом углу кричат о "возрождении духовности". Открыто на витринах эти книги не лежат...

- И как теперь воспринимают тебя с таким мироощущением твои друзья, близкие тебе люди?
- Все по-разному. Некоторые считают, что "умом тронулся", но большинство находят подтверждение и в повседневной своей жизни, и в политической ситуации, и во внутреннем своем ощущении... и начинают интересоваться этими книгами.

- Глеб, когда ты говоришь о "князе мира сего", ты чувствуешь за этим и некую конкретную реальность?
- Эта реальность дышит вокруг нас, и она пропитывает не только Москву, но и всю страну, всю Россию. Мне кажется, что если прежде можно было рассуждать, что все это снаружи, а Россия стоит вне этого, то теперь здесь такой же гнет... И я как бы нахожусь на некоем распутье, где можно либо окончательно разочароваться во всем, что связывает Бога и Россию, либо увидеть что-то новое, что заставило бы поверить, что Третий Рим - у нас. Чудо должно произойти...

- Ты ждешь такого чуда?
- В глубине души, конечно же, надеюсь. Надежда, она всегда живет и, наверное, будет жить до самой смерти моей. Но логическим путем обосновать эту надежду я не смогу...

- Всякая надежда лежит за рамками логики...
- Девиз спасения России - "Спасайся, кто может", СПАСАЙСЯ с большой буквы. Поскольку я не политик, я не могу думать за всех и не могу придумывать формулы всеобщего счастья. Я знаю одно - спасти нужно себя, а рядом с тобой спасутся остальные.

- Наш разговор идет вокруг тем - отчаяния и чуда... Чего в твоей жизни было больше?
- Всегда было отчаяние... И когда оно доходило до самой крайней стадии, происходило чудо. Вот такая простая схема.
А если объяснять буквально, то чудо могло не носить прямо религиозный характер, но когда я в очередной раз "плясал" на карнизе третьего этажа, надеясь в танце красиво упасть вниз, появилось единственное, что меня могло отвлечь и спасти... Не полицейский из американских фильмов, который стал бы кричать: "Стой, парень, стой, не делай этого", а просто ребенок знакомый - девочка соседская - увидела и заревела: "Дядя Глеб! дядя Глеб!". Естественно, мое внимание тут же переключилось на ребенка, я начал ей говорить: "Не плачь, не плачь", успокаивать ее...
Было много случаев, когда я находился на грани смерти, и всегда что-то такое происходило...

- Ты часто стремился к смерти?
- Да, часто... Это были моменты совсем полного отчаяния. Но стремление к смерти чистой, к смерти уже спасенной души - это нормальное стремление, стремлению к Царству Небесному, стремлению к раю...

- Много людей, из числа тех, кто рядом с тобой, ты думаешь увидеть в раю? И как ты себе представляешь рай?
- У Льюиса мне понравилось, как он рай представлял в совершенно детской книжке... про Нарнию. Это родной дом, только настоящий какой-то... А тоска по раю живет всегда, только мозг перерабатывает, может быть, в примитивных, но все-таки очень подлинных формах. У меня это выливается в сильнейшую ностальгию по моему родному городу, по той квартире, в которой я вырос. Каждую ночь, когда я сплю, мне все время кажется, что в той комнате, где я жил с двух лет... Это последние года два происходит... И если могут быть догадки о рае, то это ощущение дома, ощущение возвращения домой. Наверное, в моем понимании это и есть рай...

- Давай поговорим теперь о группе. Что в ней изменилось после такого серьезного мистико-религиозного перелома. Песни "Агаты Кристи" - какое послание людям ты вкладываешь в них?
- Я думаю, что "Агата Кристи" всегда пыталась рассказать людям сказку... Но если до альбома "Ураган" мы были достаточно веселы, бодры и злы, то потом наступил перелом... И "Агата Кристи" после этого перелома в альбомах "Ураган", "Чудеса", "Майн Кайф" учит... неприятию мира сего. Кстати, мы забыли сказать, что "Наше радио" является спонсором группы этого альбома, они просили меня говорить об этом в каждом интервью...

- Среди лидеров русских культовых групп все больше тех, кто говорят о том же...
- Как только старые рокеры заявили о своей ориентации на православие, на патриотические идеи, тут же возник фантом "нового русского рока". Этакая волна молодых гитарных коллективов, которые в свое время "выбрали пепси" и несут оптимизм. Это выдается за новый русский рок...

- Кто такие?
- Сначала "Свинцовый туман", потом многие другие. Дело в том, что я со многими из них лично знаком, я понимаю, что их используют, и что они это делают специально. Они делают "позитивную музыку".

- Кажется, что шоу-бизнес взял на себя функцию "инженера человеческих душ", чтобы построить вместо России какую-то другую, чуждую ей цивилизацию.
- Сегодня все больше и больше, и мы это ощущаем на себе. Сегодня шоу-бизнес пытается нас ассимилировать. Раньше их не волновало, что мы делаем, а сейчас они хотят все это препарировать, чтобы в таком кастрированном виде выпустить все ту же музыку... но уже без клыков. Какие-то вещи замалчивают, например, альбомы "Солнцеворот" у Кости или "Майн Кайф" наш, там есть знаковые песни, которые не звучат по разным причинам. А люди, которые решают, какая песня может звучать в эфире, а какая нет, они делают это, скорей всего, неосознанно. Есть такое понятие, как "формат". Это - новая цензура. Формат определяется тем, что надо выдавать веселую, радостную "позитивную" гадость...

- Многие наши друзья говорят, что весть о том, что сейчас в лоне Церкви, была бы для многих, что называется, "во спасение". А шоу-бизнес, точнее, телевизионные и бумажные медиа, которые обслуживают шоу-бизнес, этот факт, кажется, всеми силами замалчивают.
- Недавно мы прочитали статейку, где конкретно написано, что сейчас - именно сейчас, группа "Агата Кристи" стала петь антихристианские песни, пропагандировать наркотики и случайный секс...

- Думаешь, это делается специально?
- Да нет, я думаю писали от балды, это вообще свойственно либеральной прессе.

- Удивительное дело: десять лет назад разговоры о религиозной доминанте в рок-культуре вызывали только скепсис, а теперь это настоящая реальность. Ты сам, Глеб, Кинчев, Шевчук. Русский рок стал "православным", стал им, так сказать, явочным порядком. Но этот переворот люди как бы и не заметили.
- На эти вещи наложено табу. Сегодня все независимые рок-станции и рок-программы - все они убиты, все распределено и очень жестко контролируется. Но если найдется или частное лицо, или, может быть, к Путину стоит обратиться, в конце концов, чтобы было такое радио, где передавали исключительно "русский православный рок", или просто музыку, которая не вписывается в этот "радостный поток" - это имело бы смысл...

- Этот шквал "позитивной музыки" - часть культурной войны против нас...
- Да, идет война, идет война за души молодежи, за души детей. Обрати внимание: все, начиная с рекламы и кончая фильмами и клипами, радио, музыкой, - все рассчитано на детей. Везде идет противопоставление, поданное чисто по-американски: юный такой пацан, хипхопер, в широких штанах, слушает музыку - и его родители, злые, толстые, которые его не любят и не понимают. Для чего? Для того, чтобы ребенок проецировал это на себя и уже автоматически отрицал весь культурный опыт, накопленный Россией, отрицал все наше прошлое. Во времена комиссаров церкви взрывали под оптимистические марши, теперь нечто подобное происходит под рэп... При этом можно даже не разрушать церкви - достаточно воспитать пофигистическое отношение ко всему, что есть на свете, в том числе и к вере... И эта работа ведется очень успешно. Мне вот часто говорят, что сегодня много людей приходят к церкви, я последнюю Пасху встречал в церкви, в сельской церкви... Там много коттеджей, живут достаточно много людей. Так вот, люди, пришедшие на пасхальную службу, запросто курили на территории церкви, а пьяные подростки сгрудились вокруг меня, когда я стоял на службе, и громко обсуждали, брать у меня автограф или нет. И когда я вышел из церкви, они, вместо крестного хода, толпой побежали за мной...

- А как твой сын? Он тоже поддался влиянию этой пропаганды и видит своего отца "толстым и противным"?
- Толстым и противным - может быть... Но папины песни он знает наизусть. Ему четыре года, но папины песни он слушает. Еще он слушает наши старые детские сказки, смотрит исключительно советские мультфильмы. Это, конечно, мелочи, но это милые мелочи, созданные для детей и для взрослых тоже.

- Хорошо, если дети начинают жизнь в нашем русском сказочном мире...
- В этом есть большой смысл. Сказка - это единственное во взрослом человеке, что связывает его с детством и что может его привести к вере. Мне кажется, что если человек в детстве не верил в Деда Мороза, то потом он никогда не сможет поверить в Иисуса Христа.

- Почему?
- Не знаю. Такое у меня внутреннее ощущение. Человек, который не верил в Деда Мороза, который точно знал, откуда рождаются дети, - это человек мира сего. И только чудо может заставить его сойти с этих накатанных рельс...

- Ты пробовал сочинять сказки?
- Весь альбом "Ураган" - он весь сказочный... Там даже есть песня - "Во сне у сумасшедшей сказки". К сожалению, я не достиг той стадии оптимизма, чтобы писать добрые сказки. У меня это почему-то не получается. Мои сказки всегда с печальным концом. Впрочем, мне очень нравится Гофман, у которого сказок совсем мрачных и сказок с добрым концом - примерно половина на половину. "Золотой горшок", "Мастер-блоха", "Крошка Цахес"... Но мрачные сказки сочинять легче...

- В этих, как ты говоришь, "мрачных сказках", отчетливо ощущается и мотив возмездия...
- Альбом "Майн Кайф" практически весь посвящен вопросу о том, насколько оправдана месть, как это чувство рождается в человеке. С другой стороны, как бы трезво все ни анализировать, сделать это до конца объективно все-таки очень тяжело. Мы сами подвержены этому чувству, и тяжело в себе воспитать смирение.

- Несколько неожиданный вопрос, но, кажется, в тему: что ты испытывал, когда войска НАТО напали на Югославию?
- Было ощущение, что начался беспредел... Однако потом в народе это ощущение начало спадать, люди постепенно привыкали... Сначала говорил, что "Клинтон за два дня объединил Россию", был национальный подъем, а потом все рассосалось за считанные дни... А почему растет отчаяние? Потому, что все больше и больше битв проиграно... И то, что вообще идет война в Чечне, - это уже проигранная битва в какой-то мере. Не в том смысле, что мы проигрываем эту войну, а в том смысле, что страшен сам факт войны, в которую нас опять втянули. Ведь перед тем, как разрушить СССР, нас втянули в афганскую войну, теперь вот - в Чечню. Речь идет об уничтожении России до конца. И я пока не вижу человека или группу людей, которые бы это могли остановить.

- Не видишь никого?
- Путин? Он для меня загадка, мне интересно - если он такой хороший, если он православный, если он германофил, то может ли один человек перевернуть систему и заставить ее работать, сделать так, чтобы произошло чудо... при этом оставаясь с тем окружением, которое все это время действовало в совершенно другом направлении. Как говорят, один в поле не воин, даже если он Чацкий...