“Есть большое искусство и малое. Вот малое бывает так: есть звуки и свет. Художник — это человек, могущий воспринимать эти другим невидимые и неслышимые звуки и свет. Он берет их и кладет на холст, бумагу. Получаются краски, ноты, слова. Звуки и свет как бы убиваются. От света остается цвет. Книга, картина — это гробница света и звука. Приходит читатель или зритель, и если он сумеет творчески взглянуть, прочесть, то происходит “воскрешение” смысла. И тогда круг искусства завершается. Перед душой зрителя и читателя вспыхивает свет, его слуху делается доступен звук. Поэтому художнику или поэту нечем гордиться. Он делает только свою часть работы...

Люди только убивают слова и образы Творца, а затем от Него полученной силой духа оживляют их. Большое искусство — слово убивающее и воскрешающее (Псалмы Давида), но путь к этому искусству лежит через личный подвиг художника, это путь державы, и один из многих тысяч доходит до цели”.

Преподобный Нектарий Оптинский

- Многих людей пугает мысль, что, став христианами, они должны будут оставить "все мирское", как они выражаются. Особенно это касается творческих людей, потому что в церковной среде распространено мнение, что творчество необходимо оставить. Насколько это мнение справедливо?

- Смотря что понимать под "всем мирским". Если оставить грех - так ничего хорошего в нем нет. Есть монашеская жизнь, когда человек уходит из мира в монастырь: он действительно все оставляет, но получает взамен духовную радость. Я ушел из мира много лет назад, но нисколько не жалею ни о чем из того, что оставил, и не считаю, что я что-то потерял - наоборот, я только приобрел, я счастливейший человек на земле. Уже сейчас то, что Господь дает мне, гораздо больше оставленного. А есть христиане-миряне, которые имеют семью, работу, могут быть активными членами общества, государственными деятелями, но живут при этом по евангельским заповедям.

Христианство не требует оставить все земное. Оно требует оставить одно - грех, то есть зло: все то, что разрушает, опустошает душу, несет душе смерть. И если человек - художник, музыкант, режиссер, я думаю, что постепенно он, если не оставит, то преобразит свое творчество. Если человек был в миру художником, - он, как правило, становится иконописцем; был журналистом - сочтет за радость работать в каком-нибудь православном издании; музыкант сначала начнет петь песни о поиске истины, а потом станет петь в церковном хоре. Если же человек пожелает остаться в мирском искусстве, он, став христианином, исключит из него греховные мотивы. Творчество дано человеку Богом, и Господь его не отнимает. Когда мирская деятельность совершается ради Бога, Господь помогает, благословляет ее, и поэтому бывают соответствующие плоды, полезные и для души человека.

- Как, согласно с Божией волей, проводить досуг современному христианину, и какие виды отдыха допустимы для него?

- У человека есть дух, душа и тело, и он имеет потребность в отдыхе духовном, душевном и телесном. Духовные вещи для христианина - это слышание или чтение слова Божия, молитва, духовное общение. Для человека духовного молитва - это отдых, потому что душа обращается к Тому, Кого любит,- к Господу. Но, конечно, у большинства из нас, грешных людей, при молитве устает и душа, и тело. Поэтому мы не можем постоянно пребывать в духовной деятельности. Если ум уже не в состоянии молиться и читать духовные книги, то, я считаю, и монаху допустимо погулять в лесу, почитать какие-то мемуары или другие безгрешные светские книги, например, исторические или научные, и тем более, это допустимо для мирянина.

Если Страстная седмица для христианина - это время особого духовного труда, то временем отдыха от трудов, прежде всего, телесных, является Светлая седмица. В эти дни, как и в другие праздники, воскресения, святки, нельзя работать - это является грехом. Светлая седмица - время после воскресения Господа, время радости и благодарения. Мы ликуем вместе с учениками Спасителя о Его пресветлом воскресении, благодарим за совершившееся величайшее таинство. Конечно, самое вожделенное место в это время для христианина - это храм. Пасхальные богослужения - совершенно особые, имеют особое духовное воздействие на душу, несут ни с чем не сравнимую пасхальную радость. Но, в общем-то, Светлая седмица - это время отдыха даже от трудов духовных. Богослужения и молитвенные правила короче, чем обычные. В это время вполне прилично пойти в гости к нашим хорошим православным знакомым - не для злословия и празднословия, а чтобы поздравить друг друга с праздником, поделиться радостью, посидеть за праздничным столом, поговорить о духовных вещах. Или можно провести время дома, в чтении книг. Допустимо большее упокоение для тела, может быть, больший сон.

Какой еще может быть отдых для души? Есть такое понятие - культура. Священник Павел Флоренский говорил, что культура - это нечто такое, что пытается заменить собой культ, то есть Богопоклонение. Мне кажется, это слишком резкая оценка, потому что культура была присуща человечеству с самых древних времен. Есть такое понятие как русская национальная культура, православная культура, говорят даже о монастырской культуре. Поэтому обвинять культуру в целом, думаю, не совсем правильно. Культура - очень глубокое, разностороннее и неоднозначное явление. В ней есть свои отрицательные и свои положительные вещи. Один из современных богословов архиепископ Иоанн (Шаховской, †1993) говорит, что искусство может быть ступенькой к богопознанию, и некоторых людей приобщение к достижениям культуры выводит из тьмы греха и побуждает заняться более глубокими вещами. И со временем через душевность, т. е. искусство, может открыться духовность - православная вера. Как говорит апостол, вначале сеется тело душевное, восстает духовное (1 Кор. 15; 44), не сразу духовное, но вначале душевное. То есть, человек должен сначала вообще открыть для себя красоту, существующую в мире. Источник красоты - Господь. Мир, сотворенный Богом,- прекрасен. И через познание тварной красоты, в том числе, посредством искусства, человек может познать ее Источник - нашего Господа.

- Вы сказали, что грех работать в праздники, но что же делать, если по государственному календарю это рабочие дни?

- Святые Отцы говорят, что послушание выше поста и молитвы. Работу нужно рассматривать как послушание, служение людям: на нас рассчитывают, надеются. Как правило, наша работа связана с работой других людей. И, если мы откажемся работать, то это будет не по-христиански, - так что в исполнении своих обязанностей нет греха.

Если есть возможность, то хорошо отпроситься, взять отпуск за свой счет. Некоторые так и делают: берут, например, отпуск перед Пасхой, с середины Страстной седмицы до середины Светлой. Если человек является владельцем частной фирмы, то, я думаю, можно в такие дни не работать и дать отдых своим подчиненным. Так поступал один из самых богатых русских купцов Василий

Николаевич Муравьев - впоследствии великий старец преп. Серафим (Вырицкий,† l949). He нужно бояться потерять прибыль - Господь воздаст за все. Но все это говорится об общественном или домашнем труде, который можно отложить.

Если же, например, идет война и нужно защищать Отечество - это святое дело. Христиане брались за оружие и в праздники, и в будни - шли защищать ближних. Так поступали святые Дмитрий Донской, Александр Невский и другие наши благоверные князья. Магометане, например, даже во время боя останавливаются совершить свой намаз. Но это, на самом деле, фанатизм. Православные так не делают. Они молятся, когда время молиться, и трудятся когда время трудиться.

Часто бывает, что люди желают в воскресные и праздничные дни потрудиться на благо храма или обители. На вопрос, как поступать в таком случае, духовник Троице-Сергиевой Лавры архим. Кирилл (Павлов) ответил: "Они ведь для храма работают. Это святое дело. Тем более, если они хотят этого сами: пожалуйста, пускай трудятся". Можно также помочь нуждающимся ближним. Работать с целью зарабатывания денег на Светлой седмице не стоит, а если это дело милостыни, или ваши обязанности, послушание - тогда другое дело.

- Некоторые считают, что телевизор от дьявола и смотреть телевизор -это само по себе грех, независимо от того, что по нему показывают. Можно ли православному христианину смотреть телевизор, и в какой мере?

- К великому сожалению, появившаяся в последнее время литература на эту тему содержит целый ряд абсурдных выпадов: например, нельзя смотреть телевизор, потому что телевидение - это дьявол, "рога у него в комнате, а хвост на крыше". Хорошо, а когда по телевизору Святейшего Патриарха Алексия показывают или православные передачи? Не может же дьявол прославлять Бога. Получается, что это все-таки не совсем дьявол. Вообще, сам по себе телевизор - это железка, аппарат. Можно ли или нельзя его смотреть, грех это или не грех, нужно рассуждать в зависимости от того, что по нему показывают.

К слову сказать, одним из изобретателей телевидения, который первым в мире достиг успехов в этой области, был русский эмигрант первой волны Зворыкин. Знаете ли вы, какое изображение он впервые передал по телевидению на расстоянии? Православный крест. Это очень символично и, на мой взгляд, учитывая, что ничто в мире не случайно, можно рассматривать как Божие благословение на это изобретение. Изобретатель мог выбрать какой угодно символ, а оказалось, что для него был дорог именно крест. Зворыкин был верующим человеком, как и другой наш соотечественник Сикорский, изобретатель вертолета, который был церковным старостой и на свои средства построил храм. Зворыкин был человеком православным, и поэтому я не думаю, что его изобретение, которое началось с православного креста, дьявольское.

Вообще, как известно, русские, то есть, в большинстве своем, православные ученые были очень талантливы. Известно, что их открытия неоднократно бывали украдены и запатентованы на Западе. Если бы цвет русской науки не был, как и другие таланты, уничтожен Сталиным и его приспешниками, Россия могла бы достигнуть очень многого, и, возможно, во многом опередила бы остальные государства.

Как известно, глубоко верующий человек Дмитрий Иванович Менделеев увидел свою таблицу химических элементов в виде спирали, во сне, после усердной молитвы. То есть, его научное открытие было ни много ни мало, богооткровенным. Из этого примера мы видим, что научные открытия часто делались при очевидном вмешательстве Божией благодати. Поэтому, не были ли гениальные ученые, музыканты, художники Православной Руси благословением Божиим?

Вот что сказал Святейший Патриарх Алексий II на епархиальном собрании духовенства г. Москвы 2001 года: "Я далек от мысли очернительства всего телевидения, как средства человеческого общения. На телевидении есть прекрасные, светлые, добрые и умные телепрограммы, помогающие научиться отличать добро от зла. За такие передачи хочется поклониться тем, кто их делает, и сказать: спасибо, спасибо вам! Дай Бог, чтобы таких передач было много и очень много!"

К слову, стоит вспомнить замечательный фильм о святой Плащанице "Пятое Евангелие", снятый телекомпанией НТВ и показанный на Страстной седмице 2001 года. Фильм производит огромное впечатление. В нем много назидательного и для церковного человека, поскольку раскрываются удивительные подробности страдания Господа, а для человека ищущего - это прекрасная проповедь.

Следуя логике запрета, можно все книги признать дьявольским изобретением и приговорить к сожжению, на том основании, что издается масса бесстыдной и оккультной литературы (к тому же сейчас в книгоиздательстве огромную роль играет компьютерная техника), - но ведь есть же и Священное Писание, и православная литература. И печатные издания, и телевидение - это способ передачи информации, не более. Это инструмент, который можно использовать по-разному. Есть передачи благочестивые, есть душевредные, суетные, пустые. Есть неплохие документальные фильмы, которые многому учат. Один из современных режиссеров высказал интересную мысль: раньше история писалась в святых обителях монахами-летописцами, которые записывали дела князей и святителей, и эти летописи дошли до нас. В XX в. историю стали записывать кинооператоры, сейчас летопись истории преимущественно ведется в киностудиях. Именно документальное кино - это самая настоящая летопись XX века.

Есть очень хорошие документальные сериалы, православные фильмы, исторические фильмы о России и других народах. "Клуб кинопутешественников" - замечательная передача, ее ведущий Сенкевич - верующий, православный человек, который периодически готовит передачи о монастырях, святых местах, святынях. Песков, ведущий передачи "В мире животных", тоже открыто говорил о своей вере, называл животных удивительными Божиими созданиями. В просмотре таких передач я не вижу ничего греховного.

Что касается художественных фильмов, то, к великому сожалению, большинство из них - это примитивный ширпотреб, нашпигованный сценами разврата, смотреть которые православному человеку, конечно, неполезно. Но есть и неплохие художественные киноленты, в частности творчество Никиты Михалкова. Например, "Утомленные солнцем" - замечательный фильм, который очень глубоко воссоздает атмосферу 1937 года. Очевидно, Что создатель фильма - верующий человек, и не стесняется

говорить об этом. Недавно наш храм обратился за помощью к Никите Сергеевичу в одной очень неприятной ситуации, и он сразу откликнулся и сделал для нас, что смог. Между прочим, читая несколько лет назад лекции по русской культуре в одном из Американских Университетов, Никита Михалков сказал, что вся культура, кроме православной - ничто, а православная культура - вот это действительно культура.

Удивительные слова пишет о киноискусстве известный духовник, исповедник Православия, иеросхимонах Нектарий (Овчинников, †l985) своим духовным чадам режиссеру Маргарите Григорьевой и кинооператору Валерию Квасу: "Вы можете показать (в фильме) тонко и правдиво, что люди все братья и один у нас Отец, Который был некогда Словом, а ныне явился во плоти, пребывает среди нас... Это - дар Божий для большой будущей вашей работы: оторвать людей от земли и дать им возможность поднять взор свой к небу. ...Только в вашем возрасте и в вашем деле можно сделать то, что вы делаете. Воскресить умерших людей и их труды - это громадное идеологическое дело, это "массаж" обескровленного материализмом народного мышления... Все вы в моем понимании молодая поросль "ливанских кедров", которая создаст чудесные рощи, и под их ветвями будут духовно отдыхать и наслаждаться наши грядущие поколения...".

В дремучие советские времена вокруг иеросхим. Нектария сложился целый кружок творческой интеллигенции. Удивительный старец хотел собрать у себя в Ельце представителей православной культуры, объединить их, соединить культуру и религию. Он говорил своим духовным чадам, что они будут возрождать Православие на Руси. И действительно: еще до перестройки им (в частности Валентину Распутину) удалось сделать многое для начала возрождения православных святынь и изменения отношения общества к Церкви. После кончины о. Нектария сложилось "второе поколение" ученых, артистов, литераторов, не знавших его лично, но считающих себя его учениками. Целый ряд отечественных и иностранных философов, артистов и ученых приняли в Ельце святое Крещение.

Мне близка мысль митрополита Вениамина (Федченкова), который сказал, что православная вера должна собой все проникать, пронизывать, освящать - и науку, и культуру, и всю жизнь общества. Церковь не должна от чего-то отгораживаться, отворачиваться - это неправильно. Мы живем в стране с глубокими православными традициями, живем среди людей: это наши ближние, пускай они сегодня пока еще не в храме, но придут они завтра в храм или нет, во многом зависит от нас. Святейший Патриарх Алексий сказал: "Я глубоко убежден, что хотя Церковь отделена от государства, она не может быть отделена от народа, от общества, потому что ее задача - служить Богу и ближнему". Ближний находится во всех областях, во всех отраслях жизни, и необходимо, чтобы вера проникала собой все области жизнедеятельности человека. Россия все-таки была великой православной державой. И Господь, видимо, хочет возрождения великой Православной России. И поэтому наука и культура, искусство, политика и экономика, и вообще вся жизнь общества должна быть освящена православием, верой во Христа. Тогда действительно наша страна станет вновь великой.

Сейчас в православных кругах считается хорошим тоном ругать современную цивилизацию, науку. Но ведь, если бы у нас не было атомной бомбы, с нами уже давно расправились бы, как с Косово. А благодаря тому, что наши ученые создали оружие, защищающее нас от врагов, наша страна имеет возможность жить и развиваться. И те, кто ругает науку и современную цивилизацию, тем не менее, отправляют своих детей в школу и заботятся, чтобы они поступили в вуз, затем в аспирантуру. Для чего? Чтобы "гнилую" цивилизацию развивать? Новые поколения образованных людей будут дальше продвигать науку, трудиться, чтобы наша страна стала богатой, великой, могущественной. Это действительно необходимо, хотя бы для того, чтобы защититься от врагов. Но при этом, конечно, должен возрастать духовный уровень народа: ученый, военный, медик, педагог должны быть верующими, православными людьми. Когда это будет, тогда их труд будет благословен, потому что любой труд - это, в сущности, служение людям.

Приведу здесь несколько цитат из статьи профессора прот. Глеба Каледы, автора одной из книг о Туринской плащанице, замечательного ученого и апологета, прекрасно использовавшего свои научные знания в проповеди святой веры:

"Современная культура, наука и искусство - это огромное, очень сложное и противоречивое явление, поле, на котором вместе растут пшеница и плевелы, целительные травы и ядовитые цветы. ...Святитель Григорий Богослов говорит: "Всякий, имеющий ум, признает первым для нас благом ученость, и не только благороднейшую ученость, которая, презирая все украшения и плодовитость речи, приемлется как единое спасение и краса умносозерцательная, но и ученость внешнюю, которой многие из христиан по худому разумению гнушаются как злохудожной, удаляющей от Бога. И небо, землю, воздух, и все, что в них, не должно презирать за то, что некоторые худо разумели, и вместо Бога им воздали божеское поклонение. Напротив, мы воспользовались в них тем, что удобно для жизни. Избежим всего опасного и не станем с безумцами тварь восставлять против Творца". Утверждение христианства в мире сопровождалось напряженной умственной работой апологетов и Отцов Церкви, равноапостольных мужей и жен. Среди подвижников во все времена были люди выдающегося образования и огромного творческого ума.

"Некоторые, - писал свт. Климент Александрийский, - которые считают себя умными людьми, думают, что хорошо не касаться ни философии, ни диалектики и не заниматься изучением природы. Они требуют веру, чистую и простую, как будто они хотят, нисколько не заботясь о винограднике, собирать с самого начала гроздья винограда".

...Сегодня необходима христианизация науки, использование ее на благо Церкви и проповеди слова Божия, христианского мировоззрения".

- Отчего среди христиан возникло такое крайнее неприятие многого вокруг?

- Я думаю, мнение, что Православие должно быть отгорожено от общества и от современной жизни - это наследие коммунистических времен. Православные долгое время находились в вынужденной изоляции. Церковь была гонима: верующего педагога выгоняли с работы, военного могли отправить в отставку, в области государственного управления чиновник не мог быть верующим. Люди должны были тайно исповедовать свою веру, скрывать ее. Сейчас времена и условия изменились, тем не менее, эта психология изоляционизма остается: это мы, а это мир; они - враги. Отсюда возникает образ мыслей гонимых людей: нас загнали в гетто - ну и хорошо, мы в этом гетто построим баррикаду и вас сюда не пустим. Сейчас страна постепенно становится христианской: люди обращаются к Церкви, относятся к ней с уважением, прислушиваются. В обществе к вере другое отношение, и поэтому Церковь должна пользоваться этим, чтобы говорить слово проповеди везде, где только можно.

Еще в начале восьмидесятых годов считалось, что слушать радио, смотреть телевизор - грех. А сейчас по радио и телевизору идут православные передачи, священники говорят проповеди. Я думаю, что есть много людей, которые, послушав радиопередачи "Радонежа", стали прихожанами православных храмов. Я знаю таких, кто, увидев по телевизору православный документальный фильм или выступление священника, стали о многом задумываться. Сейчас другие времена, и нужно реально смотреть на вещи.

Например, на Святом Афоне, при всей строгости тамошнего монашеского устава, хорошо понимают разницу между монахами и детьми, которые учатся в Афонской школе для мальчиков - Афониаде. Приведем любопытную цитату из статьи о ней:

"В пятницу уроки заканчиваются раньше, и вечером, как и утром следующего, дня, оживает футбольное поле школы. Кроме спортивных игр позволительным отдыхом считается просмотр благочестивых видеофильмов о святых местах и природе, а также чистых, добрых и веселых художественных фильмов. В свободное время в мастерских школы проводятся факультативные занятия по художественной фотографии, пирографии и халкографии, а в конце учебного года - выставки изделий учеников. С субботы до воскресного вечера учащиеся разъезжаются по монастырям, к которым приписаны. Автобус школы отвозит их к афонскому причалу Дафни, куда прибывают за ними машины и катера из монастырей. В обителях ребята не остаются в праздности, но несут посильные послушания по храму, на клиросе, в трапезной.

В течение года для каждого учащегося выделяется месяц для путешествия по Афону. Если же такого паломничества организовать не удалось, этот месяц прибавляется к каникулам. За счет лицея, по его окончании, выпускнику предоставляется паломническая поездка по Греции, Израилю или России". ( Купель. №2, 2000 г. Святогорская школа - Афониада.)

Между прочим, духовником школы является почитаемый во всей Греции ученик в Бозе почившего всемирно известного афонского старца Паисия († 1994 г.) схимонах Паисий.

- Огромным толчком к православной вере для меня был сюжет о св. блж. Ксении в телепередаче В. Молчанова "До и после полуночи". Я не знаю, насколько сюжет был глубоким с точки зрения церковного человека, но тогда он произвел на меня неизгладимое впечатление.

Другой замечательной передачей был "Взгляд". Для ищущей молодежи в этих телепрограммах было много полезного. Сейчас над Горбачевым как над политиком смеются, но я не постыжусъ сказать, что наше поколение (кому в 1985 было 13-15) в определенной степени - дети перестройки. "Как веровать в Того, о Ком не слыхали? Как слышать без проповедующего? Вера от слышания", - говорит Священное Писание (Рим. 10; 14, 17). Когда мы получили доступ к слову, поняли, кто такой Ленин, услышали рок-музыку, встретились со священниками, - тогда мы стали верующими. До прекращения гонений на Церковь что-то здравое о Боге где-либо, кроме храма, услышать было трудно, а в нашем областном центре был один храм, и кто-то еще должен был научить ходить туда...

Но как избежать увлечения телевизором? Мне кажется, он опасен тем, что представляет собой более легкое времяпровождение и интересные передачи "затягивают"?

- Никогда телепередачи не затянут человека духовно здравого. Ему просто станет скучно. При всех положительных сторонах, телевидение и вообще светская культура - душевны. Они не в состоянии насытить человека, и никогда не смогут заменить подлинно духовного. Человек, имеющий опыт духовной жизни, никогда не перепутает одно с другим. У такого человека все в иерархии ценностей занимает определенное место. Первостепенно для него духовное, душевное же - на втором месте. Он предпочитает духовное, а когда устает, не отрекается и от душевных занятий. Грех не в самом по себе смотрении телевизора, а в излишнем увлечении, связанном с потерей времени, в ущерб духовному; как грех чревоугодия состоит не в употреблении пищи, созданной Богом, а в пресыщении.

- Батюшка, а как следует христианину относиться к художественной литературе? Должен ли мирянин отказываться от чтения произведений светских писателей и поэтов?

- Вообще литература началась в монастырях, началась с летописей, в частности, с преподобного Нестора Летописца. Целые века центрами не только культуры, но и науки были монастыри, до тех пор, пока их не привели в упадок Петр I и Екатерина II. Древняя русская литература - это почти исключительно духовные книги: жития, в том числе переводные, истории святых обителей, слова и поучения русских святых, и даже монашеские уставы наших преподобных, а также исторические произведения. Уже потом появилась художественная литература, в которой сначала также преобладало духовное содержание. Постепенно светская литература отделилась от духовной, но во все времена были авторы, которые писали с православных позиций.

Русская литература в основе своей православна. Большинство русских классиков, например А. С. Пушкин, Ф. М. Достоевский, Н. В. Гоголь, И. С. Бунин, С. Есенин, А. Блок, А. Ахматова, Н. Гумилев, М. Волошин, Б. Зайцев, И. С. Шмелев, А. Солженицын и многие другие - всех перечислить невозможно - считали и открыто называли себя православными. И все, сколько-нибудь значительные русские писатели, если не всегда были людьми глубоко церковными, то, по крайней мере, с большим уважением относились к православной вере, воспринимали христианство, как корень и основу национальной культуры. Даже произведения И. С. Тургенева, хотя он называл себя вольнодумцем, проникнуты поиском Бога и изображают прекрасных православных людей. Есть духовные вещи и в произведениях А. П. Чехова. Никто из русских классиков атеистом не был. А богохульные советские писатели уже стали забываться. Маяковский, который призывал "пулями по храму тенькать", мне кажется, будет забыт, также и Горький, Фадеев, и бесчисленные соцреалистические бездарности - все хулители Бога забудутся; таков закон жизни. А люди, прославляющие Бога своей жизнью, словом, трудами, забыты не будут.

В целом читать художественную литературу никто никогда не считал грехом, но, конечно, смотря какие книги читать. Есть дешевые, бессмысленные, развратные романы - ясно, что они недушеполезны. А классическая литература, как я уже упомянул, особенно русская, может быть даже назидательна. Кроме того, талантливая проза и стихи - это красиво, это имеет эстетическое воздействие на душу, а, значит, делает ее чище и одухотвореннее. В чтении серьезных исторических, философских книг, которые заставляют человека задумываться о каких-либо жизненных явлениях, я думаю, нет ничего греховного.

То же можно сказать и об изобразительном искусстве. Когда мне было лет шестнадцать-семнадцать, я ходил на выставку абстрактного искусства в Москве, на Малой Грузинской. Там стояли длинные очереди. Абстрактное искусство, как и рок-музыка, не стеснялось говорить правду о современной жизни, звало к поискам истины. Оно преследовалось, было гонимо. Выставка на Малой Грузинской была полуподпольной. Некоторые картины там меня поразили, потому что они были действительно религиозными, например, "Яблочный Спас". У одного художника на всех полотнах присутствовали Ангелы. Такие прекрасные, светлые картины. А недавно в одном из номеров журнала "Русский дом" я прочитал, что двое из художников, выставлявшихся на Малой Грузинской, стали священниками. Один из них подвизается где-то в глуши, в Ярославской епархии.

Я очень благодарен этим людям за их искусство. Тогда для меня, 16-17-летнего юноши, это было что-то новое, это был еще один шаг к Богу. Верующим я тогда себя назвать не мог. Но я был человеком ищущим, и в то время, когда все молчали, еще одно слово о Боге с картины меня подвигло к дальнейшим поискам. Это был еще один внутренний шаг, причем достаточно сильный, большой. Я должен молиться за них, как за людей, которые помогли мне познать Бога.

- Можно ли ходить в театр и кино?

- Исторически Церковь неодобрительно относилась к театрам. Но при этом нужно заметить, что театр древний, который много обличал свт. Иоанн Златоуст, - это достаточно развратное зрелище. Театр же классический более позднего времени имеет уже другой настрой. Например, святитель Димитрий Ростовский писал Рождественские пьесы, - это тоже театр. Но я думаю, что православному человеку не всегда стоит идти в театр по той причине, что это определенная среда, определенная обстановка. Нужно рассуждать, что именно там смотреть и слушать. Вполне можно пойти с детьми в зоопарк, музей, театр животных, дельфинарий. А в обычный театр я, наверно, не всем посоветую идти: есть большая разница между телевидением и театром. Одно дело - включить телевизор у себя дома и смотреть хороший фильм, а другое дело - находиться в театре. Некоторые телевизионные передачи можно рассматривать как чтение художественной литературы. Посмотрел, отдохнул, выключил - все равно, что закрыл книгу.

- Если профессия человека - хореография, должен ли он оставить ее, став христианином?

- Опять же нужно подходить к этому вопросу так: что рождают танцы в душе человеке. Я не очень знаю, что такое современные танцы, я давно их не видел. Народные танцы - интересное искусство, и как-то не поворачивается язык все народные танцы назвать греховными. Мне кажется, ими допустимо заниматься, хотя и здесь надо рассуждать, потому что и народные танцы не все целомудренны. Некоторые танцы носят элемент разврата, включают непристойные движения. Взять, например, балет - бегают по сцене полуобнаженные люди, демонстрируют формы своего тела. Я думаю, заниматься балетом и смотреть его православному человеку не стоит. Но есть красивые, целомудренные танцы - ими заниматься допустимо, потому что это тоже некоторое явление культуры. В Священном Писании приводится пример, когда на святого пророка Давида сошла благодать, и он начал плясать перед ковчегом Завета, выражать этим свою радость, благодарение Богу. "Давид скакаше, играя",- поется в пасхальном каноне.

В одной из книг о святом праведном Иоанне Кронштадтском приводится такой удивительный случай. Он был приглашен отслужить молебен в каком-то собрании молодежи, и когда пастырь пришел туда, юноши и девушки танцевали. Увидев священника, они смутились и перестали танцевать, но он сказал им: "Что вы, продолжайте веселиться, если бы я был не в рясе, я бы тоже с вами потанцевал". Неловкость сразу исчезла. Вряд ли, конечно, святой Кронштадтский пастырь когда-либо танцевал, но он сказал так, чтобы никто не смущался, и тем создал искреннюю и доверительную обстановку.

Многие люди искусства - художники, писатели, артисты, музыканты - ходят в храмы, и порой они чувствуют себя некими изгоями, потому что есть мнение, что культура, искусство, особенно театр и кино - это плохо; искусство - это нечто искусственное. Я с этим не согласен. Среди прихожан нашего храма есть народный артист России Николай Пастухов, ему сейчас за 70 лет. Однажды он мне пожаловался, что у него уже и с сердцем плохо, и нервы стали сдавать. "Профессия,- говорит, - такая: нужно в образ вживаться, а это в свое время отражается на здоровье". Я неосторожно сказал: "Николай, Вы уже в годах, наверно, пора Вам на пенсию уходить". Он на меня сильно обиделся, я понял, что был неправ, и потом мы помирились. Он говорил мне, как он любит свою профессию, что значит для него кино, которому посвятил себя с юности. Роли, которые он играет,- это преп. Серафим Саровский, преп. Паисий Величковский. Человек по-своему проповедует Христа. Нельзя резать по живому и огульно ругать всю культуру. Культура есть. Она была, есть и будет, как и наука, и техника. Кстати, Н. Пастухов прошел всю войну. Один раз его чуть было не расстреляли за то, что носил крестик, но он, несмотря ни на что, отказался снять крест.

И до революции многие известные артисты были глубоко верующими людьми, посещали старцев того времени, общались с архиереями. Например, Михаил Чехов неоднократно бывал у преп. Нектария Оптинского, и старец ничего отрицательного не говорил о театральном искусстве.

Есть такое произведение святителя Игнатия Ставропольского, не вошедшее в собрание его творений: "Христианский пастырь и христианин-художник" ("Богословские труды" № 32, М., 1996). Оно построено в форме диалога и передает реально состоявшийся разговор между святителем и русским композитором Глинкой, с которым они были дружны и который помогал устроить хорошее пение в Сергиевой пустыни. Вот как говорит "художник" о том, что искусство в действительности было для него поиском: "Душа моя с детства объята любовью к изящному. Я чувствовал, как она воспевала какую-то дивную песнь Кому-то великому, чему-то высокому, воспевала неопределенно для меня самого. Я предался изучению художеств, посвятил им всю жизнь мою. Как видишь, я уже достиг зрелых лет, но не достиг своей цели. Это высокое, пред которым благоговело мое сердце, Кого оно воспевало, еще вдали от меня. Сердце мое продолжает видеть его, как бы за прозрачным облаком или прозрачною завесою, продолжает таинственно, таинственно для самого меня, воспевать Его: я начинаю понимать, что тогда только удовлетворится мое сердце, когда его предметом соделается Бог".

Таким образом, искусство является одной из форм поиска человеком Бога. При определенных условиях, душевное в искусстве переходит в духовное.

- Как нужно относиться к искусству, чтобы увлечение им не стало чрезмерным?

- Искусство, как и все остальное, не должно стать идолом. Мы начали разговор с того, что в человеке есть тело, душа и дух. Культура - это явление душевное.

Ее нельзя называть духовностью и придавать ей значение духовности. Культуру можно одухотворить, и постепенно она может возводить человека от душевного к духовному. Но нужно, чтобы все было в каких-то рамках. С утра до вечера смотреть художественные фильмы или плясать и петь, или слушать музыку - нельзя. В качестве отдыха допустимо посмотреть художественный фильм, но не более того. И когда человек отдохнул, воспрянул силой для занятий духовных, для помощи ближним, я думаю, что он должен идти и делать свое Божие дело.

- Может ли православный человек поехать отдыхать на море?

- Думаю, что ничего греховного в этом нет. Конечно, смотря с кем ехать и как там проводить время. Некоторые храмы в Крыму принимают паломников, можно жить на территории храма, общаться с православными людьми, ходить на службы. А можно в праздности проводить время, ходить по каким-то злачным местам, ресторанам, казино - конечно, это грех. А купаться в море, гулять в тропическом лесу, подниматься в горы - ничего греховного в этом нет, наоборот, полезно для здоровья. Можно снять комнату или дом на берегу моря. Для некоторых людей морской воздух, природа юга - это потребность, они просто необходимы для укрепления сил.

- Можно ли христианину заниматься спортом?

- При некоторых профессиях спорт просто необходим, например, для солдат. Обязанность воина защищать Отечество - это святое дело. Если солдат не будет физически крепким, если он не будет знать приемы единоборств, самозащиты, то он не будет воином. Православный христианин должен подставлять левую щеку, когда его самого бьют по правой. Но православный воин защищает Отечество, ближних, которые находятся за его спиной. Он не имеет права подставлять левую щеку, потому что это его послушание - защитить невинных людей. Если он не будет этого делать из каких-то пацифистских соображений, то он погрешит. Кто же будет защищать беззащитных? Поэтому воин, чтобы быть сильным, должен заниматься различными видами спорта.

Вообще, спорт, олимпийские игры возникли в Греции больше из воинских занятий, хотя к этому примешалось и язычество по той причине, что эллинская культура была языческая сама по себе. Но в целом, всеми этими олимпийскими видами спорта занимались воины, которые должны были защищать свое отечество. Если просто православный человек будет заниматься спортом, не переходя разумных границ, я думаю, это безгрешно. Как известно, умеренные физические упражнения помогают сохранить и умножить здоровье. Апостол сказал, что телесное упражнение мало полезно, а благочестие на все полезно (1 Тим. 4; 8). Он не говорит, что те лесное упражнение вредно и не нужно, он говорит: мало полезно, то есть, благочестие важнее. Если человек, какой бы он ни был бегун, прыгун, стрелок, при этом не живет по Евангелию и Бога не почитает, нет пользы ни ему, ни окружающим. А если благочестивый православный человек в качестве отдыха поиграет в футбол с ребенком или с друзьями, или на даче сыграет в теннис, ничего плохого в этом нет.

Самбо - вид русского единоборства - создано по благословению свт. Николая Японского. Недавно вышла книга о создателе самбо В. С. Ощепкове (А. Хлопецкий. И вечный бой... Калининград, 2000), изданная по благословению митр. Кирилла. Во вступительной статье к ней говорится, что самбо - это национальная русская борьба с глубоко православной основой, система физического совершенствования человека в православном духе. Ощепков был сиротой и воспитывался в приюте равноапостольного Николая. Там дзюдо преподавали в качестве физкультуры. Поскольку юноша интересовался японской борьбой, святитель благословил ему поступить в школу дзюдо и изучать его с целью создания русской национальной борьбы. Свт. Николай видел, на каком уровне стоит культура единоборств в Японии, в то время как в России, кроме кулачных боев и мордобития, ничего не было - один японец справится с целой ротой.

Затем Ощепков был резидентом русской разведки в Токио, в 1937 г. был репрессирован как японский шпион, в 1957 г. реабилитирован. Он был глубоко православным человеком, всю жизнь считал святителя Николая Японского своим духовным отцом, но, конечно, не мог исповедовать свое православие открыто - об этом задолго предсказывал ему равноапостольный Николай.

Борьба - это оружие. Если бы наши воины были пацифистами, если бы святой благоверный Дмитрий Донской сидел сложа руки, России бы уже давно не было. Монах и священник не могут взять в руки оружие, а воин все должен уметь делать. Самбо, другие виды единоборства необходимы, но смотря с какой целью человек ими занимается.

Поэтому нельзя все отметать. Как говорил преподобный Нектарий Оптинский, цитируя Шекспира, "есть многое на свете, друг Гораций, что и не снилось нашим мудрецам". Считается, что будущий старец Нектарий, находясь в затворе, готовил себя для общения с интеллигенцией, и с этой целью самостоятельными занятиями достиг высокой образованности. Приходившие к нему зачастую спрашивали: "Батюшка, какой университет Вы кончали?" Однако, я думаю, что он не стал бы этим заниматься исключительно с целью кого-то спасать. Скорее, он просто нуждался в отдыхе и таким образом занимал свой досуг, как своего рода рукоделием. У свт. Феофана Вышенского в затворе был телескоп, микроскоп, фотоаппарат, медицинский атлас, книги по истории, западноевропейской философии, произведения Шекспира и других писателей, скрипка и фисгармония, игре на которой он уделял значительное время. Следовательно, святитель ничего плохого не находил в рассматривании неба в телескоп - это был его досуг, рукоделие своего рода, а он, между прочим, был затворником. Времена меняются: древние отшельники - это одно, а отшельники последних времен - несколько другое. Святитель Феофан говорил, что в Шекспире много христианского.

К нашему разговору очень подходят некоторые мысли глубоко православного человека и великого русского художника-мыслителя Н. В. Гоголя:

"Вы помышляете только об одном душевном спасенье вашем и, не найдя еще той именно дороги, которою вам предназначено достигнуть его, почитаете все, что ни есть в мире, соблазном и препятствием к спасенью. Монах не строже вас. Так и ваши нападенья на театр односторонни и несправедливы. Вы подкрепляете себя тем, что некоторые вам известные духовные лица восстают против театра; но они правы, а Вы не правы. Разберите лучше, точно ли они восстают против театра или только противу того вида, в котором он нам теперь является?

Церковь начала восставать против театра в первые века всеобщего водворенья христианства, когда театры одни оставались прибежищем уже повсюду изгнанного язычества и притоном бесчинных его вакханалий. Вот почему так сильно гремел против них Златоуст. Но времена изменились. Мир весь перечистился сызнова поколеньями свежих народов Европы, которых образованье началось уже на христианском грунте, и тогда сами святители начали первые вводить театр: театры завелись при Духовных Академиях. Наш Димитрий Ростовский, справедливо поставляемый в ряд Святых Отцов Церкви, слагал у нас пьесы для представления в лицах. Стало быть, не театр виноват. Все можно извратить и всему можно дать дурной смысл, человек же на это способен. Но надобно смотреть на вещь в ее основании и на то, чем она должна быть, а не судить о ней по карикатуре, которую на нее сделали.

Театр ничуть не безделица и вовсе не пустая вещь, если примешь в соображенье то, что в нем может поместиться вдруг толпа из пяти, шести тысяч человек и что вся эта толпа, ни в чем не сходная между собою, разбирая по единицам, может вдруг потрястись одним потрясеньем, зарыдать одними слезами и засмеяться одним всеобщим смехом. Это такая кафедра, с которой можно много сказать миру добра. Отделите только собственно называемый высший театр от всяких балетных скаканий, водевилей, мелодрам и тех мишурно-великолепных зрелищ для глаз, угождающих разврату вкуса или разврату сердца, и тогда посмотрите на театр. Театр, на котором представляются высокая трагедия и комедии, должен быть в совершенной независимости от всего.

Странно и соединить Шекспира с плясуньями или с плясунами в лайковых штанах. Что за сближение? Ноги - ногами, а голова - головой. В некоторых местах Европы это поняли: театр высших драматических представлений там отделен и пользуется один поддержкой правительств; но поняли это в отношении порядка внешнего. Следовало подумать не шутя о том, как поставить все лучшие произведения драматических писателей таким образом, чтобы публика привлеклась к ним вниманием, и открылось бы их нравственное благотворное влияние, которое есть у всех великих писателей. Шекспир, Шеридан, Мольер, Гете, Шиллер, Бомарше, даже Лессинг, Реньяр и многие другие из второстепенных писателей прошедшего века ничего не произвели такого, что бы отвлекало от уважения к высоким предметам; к ним даже не перешли и отголоски того, что бурлило и кипело у тогдашних писателей-фанатиков, занимавшихся вопросами политическими и разнесших неуваженье к святыне. У них, если и попадаются насмешки, то над лицемерием, над кощунством, над кривым толкованьем правого, и никогда над тем, что составляет корень человеческих доблестей; напротив, чувство добра слышится строго даже и там, где брызжут эпиграммы. Частое повторение высокодраматических сочинений, то есть тех истинно классических пьес, где обращено вниманье на природу и душу человека, станет необходимо укреплять общество в правилах более недвижных, заставит нечувствительно характеры более устоиваться в самих себе, тогда как все это наводнение пустых и легких пьес, начиная с водевилей и недодуманных драм до блестящих балетов и даже опер, их только разбрасывает, рассеивает, становит легким и ветреным общество.

Развлеченный миллионами блестящих предметов, раскидывающих мысли на все стороны, свет не в силах встретиться прямо со Христом. Ему далеко до небесных истин христианства. Он их испугается, как мрачного монастыря, если не подставишь ему незримые ступени к христианству, если не возведешь его на некоторое высшее место, откуда ему станет видней весь необъятный кругозор христианства и понятней то же самое, что I прежде было вовсе недоступно. Есть много среди света такого, которое для всех, отдалившихся от христианства, служит незримой ступенью к христианству. В том числе может быть и театр, если будет обращен к своему высшему назначению. Публика не имеет своего каприза; она пойдет, куда поведут ее. Не попотчевай ее сами же писатели своими гнилыми мелодрамами, она бы не почувствовала к ним вкуса и не потребовала бы их.

...Не театр виноват. Прежде очистите театр от хлама, его загромоздившего, и потом уже разбирайте и судите, что такое театр. Я заговорил здесь о театре не потому, чтобы хотел говорить собственно о нем, но потому, что сказанное о театре можно применить почти ко всему. Много есть таких предметов, которые страждут из-за того, что извратили смысл их; а так как вообще на свете есть много охотников действовать сгоряча, по пословице: "Рассердясь на вши, да шубу в печь", то через это уничтожается много того, что послужило бы всем на пользу.

Односторонние люди и притом фанатики - язва для общества, беда той земле и государству, где в руках таких людей очутится какая-либо власть. У них нет никакого смирения христианского и сомнения в себе; они уверены, что весь свет врет и одни они только говорят правду. Не будьте похожи на тех святошей, которые желали бы разом уничтожить все, что ни есть на свете, видя во всем одно бесовское. Их удел - впадать в самые грубые ошибки. Односторонний человек ни в чем не может найти середины. Односторонний человек не может быть истинным христианином: он может быть только фанатиком. Односторонность в мыслях показывает только то, что человек еще на дороге к христианству, но не достигнул его, потому что христианство дает уже многосторонность уму. Глядите разумно на всякую вещь и помните, что в ней могут быть две совершенно противоположные стороны, из которых одна до времени вам не открыта. Театр и театр - две разные вещи, равно как и восторг самой публики бывает двух родов...

Мы призваны в мир не затем, чтобы истреблять и разрушать, но, подобно Самому Богу, все направлять к добру, - даже и то, что уже испортил человек и обратил во зло. Нет такого орудия в мире, которое не было бы предназначено на службу Бога. Те же самые трубы, тимпаны, лиры и кимвалы, которыми славили язычники идолов своих, по одержании над ними царем Давидом победы, обратились на восхваленье истинного Бога, и еще больше обрадовался весь Израиль, услышав хвалу Ему на тех инструментах, на которых она дотоле не раздавалась".