О. Артемий: Это было своего рода историческое событие. Во-первых, на рок-концерте прозвучала проповедь православного священника. Во-вторых, идеей концерта стала попытка рок-музыки в лице известных исполнителей обратиться к высшему идеалу, к абсолютным ценностям. Пусть сами исполнители по-разному представляют этот идеал, но их обращенность к идеальному, вечному чрезвычайно важна. Часто рок-музыка воспринимается как что-то темное, чуть ли не демоническое, разрушительное по сути. Но это не факт, она бывает разной. Как и любая другая музыка, как и любой другой жанр искусства.

Нам менее всего хотелось сделать мероприятие идеологическим. Музыканты формировали свой репертуар так, как сами хотели. Мы ничего не навязывали. Рок на этом концерте был не каким-то прилизанным, причесанным а самым реальным, и в то же время - обращенным к Высшему.

Знаете, на концерте был очень яркий момент, когда Шевчук вывел о. Андрея Кураева на сцену и сказал: "А теперь послушайте богослова." Как своего друга, единомышленника представил.

Корреспондент: Наверное, самое сильное впечатление от этого концерта - что поклонники увидели своих кумиров верующими, обращенными к Богу. Может быть, они могли бы вдохновиться этим…

- Они скорее не могли не вдохновиться. Было что-то новое, какое-то открытие - и для тех, кто выступал на этом концерте, и для тех, кто был зрителем.

- Но все-таки мне трудно представить такую идиллию. Сама атмосфера рок-концерта, мощные децибелы, состояние аффекта… Ну кричали: "Мы - православные!" Но является ли это настоящей проповедью, или это плод сиюминутного порыва? Да, все восхитились, вскричали - но что из этого? Что дальше?

- Мы как раз рассчитываем на перспективу. Не было такой цели - пролезть на концерт и использовать его как площадку для проповеди. В идеале хочется, чтобы создалась совместная атмосфера сотворчества Церкви и рок-культуры. Потихоньку так и получается. После концерта сразу откликнулись другие города, они хотят провести подобного рода акции на своих площадках, хотят организовать целое турне по России. Стали стекаться разные-разные люди: фольклористы, антиглобалисты… Лед тронулся. Задумок много. Кто-то из приходящих к нам - верующий, кто-то - нет. Но мы всех принимаем, со всеми пытаемся сотрудничать.

Важно понять, что дело проповеди - это не просто задача, поставленная только перед священниками. Сама религиозная жизнь народа - это проповедь. А насчет дальнейших плодов… После концерта нас нашли несколько молодых людей, креститься хотят. Пришлось открывать для них катехизаторские курсы: очень грамотные ребята оказались. Сейчас готовим их к крещению.

- Может быть, при слушании именно этой музыки зарождаются первые мысли о чем-то вне- и над-... Но странно и трудно, наверное, для многих назвать эти туманные "вне" и "над" простым и привычным словом Бог.

Я не знаю, как ждать тебя,
Но ждать тебя - великая честь.
Я не знаю, как мне назвать тебя, но ты есть.
Не знаю, чем это кончится здесь,
Но я слышу, как сводят мосты,
И я видел все это во сне…

- Да, точно. Смысл концерта - свидетельство о Боге. Но - на языке той среды, той культуры и того момента времени, на котором люди могли бы это свидетельство воспринять.

На концерте отец Андрей произнес замечательную речь в защиту рока. Он говорил, что рок отстаивает духовное право человека. Право на инакомыслие, право быть одиноким. В любые времена, когда все оптимистично кричат о том, что вот-вот мы либо построим коммунизм, либо догоним Португалию по уровню кондиционеров на душу населения, рок может позволить себе такую роскошь и такую наглость - говорить о Небе. Истинная рок-музыка всегда несвоевременна. Она говорит о больных вопросах. И часто она является тем, что будит человека. Ведь грех - это не просто какие-то негативные поступки. Грех - это сон души. И будить ото сна - задача проповедника.

Кто-то очень похожий на стены
Давит меня собой…
Я продолжаю петь чьи-то слова.
Но все же кто играет мной?
… Воздух… Мне нужен воздух!

- Проповедь в Ледовом дворце… Интересно, а вы не думали о том, что присутствие священнослужителей на рок-концерте как бы освящает возможные бесчинства, которые там могут произойти, всю эту атмосферу и как бы благословляет ее?

- Что значит благословляет? Тогда можно сказать, что присутствие Церкви в мире освящает зло. Потому что мир во зле лежит. Но это абсурд. Задача Церкви - преобразить мир, изменить его к лучшему (тут он говорит о рассказе начальника охраны о том, что на концерте не было никаких драк и т. п., но это уже есть у Романа Воскресенского - А. Е.). Впервые был концерт, на котором не было в такой степени драк… Так и везде: где Дух Святой, где добро, где Церковь - мир не может не измениться. Иначе какой смысл бытия Церкви в мире? Если она не несет любовь, если она - свет, который не светит, соль, которая не осоляет?

- Я думаю, любой миссионер идет по тонкой грани. Грань очень остра, и поэтому этот человек притягивает всеобщее пристальное внимание. Где предел компромисса? Где заканчивается миссионерство и начинается профанация или, может быть, потворство греху?

- Вся жизнь христианина протекает "на грани". Я думаю, что и радость и горе Церкви - от хорошего или плохого миссионерства. Многие еретики были выдающимися миссионерами. С другой стороны, Церковь обязана именно миссионерам самим фактом своего существования.

Вопрос о грани - не только к миссии. Этот вопрос в душе каждого. Есть прекрасные слова Григория Богослова о том, что человек как бы стоит на хрустальном мосту. Над ним - бездна Божественной бесконечности, под ним - бездна собственного небытия. Мы все стоим на этом мосту, и мы очень рискуем, безусловно. Но не надо думать, что, если мы снимем с себя бремя этого риска, мы угодим Богу. Думаю, что произойдет обратное. Мы уподобимся ленивому рабу, зарывшему свой талант и сказавшему: "Господи! Я знаю, ты такой суровый, ты же за все спросишь. Лучше не дергаться, не рисковать, я посижу тут спокойно"…

Конечно, ошибки неизбежны. Но не ошибается тот, кто ничего не делает. Окончательного рецепта нет. Точно можно сказать - Церковь призвана, во-первых, к творчеству, потому что она идет за своим Творцом, Он ее вдохновляет. А во-вторых, - к любви.

- Если все же создать некое условное правило - куда бы миссионер не пошел… то, может быть, туда, куда люди приходят только развлечься, "расслабиться" - скажем, на концерт поп-звезды или в ночной клуб?

- Знаете, я один раз пришел в ночное кафе. До этого там был магазин, и я освящал помещение для него. А теперь - кафе. И вот, я пришел спросить, знают ли они, что это помещение освящено. Я там просто разговаривал с людьми... Очень сильное впечатление от этих бесед. Я не подозревал, какой силы духовные переживания могут быть в этих людях. Да, они пришли вроде бы расслабиться. И вдруг - такая глубина внутренних переживаний…

Это вовсе не значит, что всем нужно идти проповедовать в ночные клубы. Вывод у меня только один - мы должны идти к людям, в их жизнь, в их боль. Только тогда мы можем что-то изменить в их жизни, помочь им. Если мы будем сидеть и ждать, что придут к нам, ничего не произойдет.

Если Церковь продолжает дело Господа, то она продолжает нести свет в ЭТОТ мир. Другого мира у нас нет. Другой культуры, в том числе и массовой культуры. Это та реальность, в которой мы сейчас находимся. Надо молиться, чтобы Господь дал силы и мудрость сделать наше движение правильным, не навредить еще больше.

Вспоминаю слова святителя Игнатия Брянчанинова: "Нам не вменено в обязанность, чтобы истина восторжествовала. Нам нужно свидетельствовать об истине".

И кто-то ждет нас на том берегу,
Кто-то взглянет мне прямо в глаза.
Но я слышал песню, в ней пелось:
"Делай, что должен, и будь что будет" -
Мне кажется, это удачный ответ на вопрос;
Но каждый из нас торгует собою всерьез,
Чтобы купить себе продолженье весны.
И каждый в душе сомневается в том, что он прав,
И это - тема для новой войны.