Диакон Андрей Кураев сделал то, что современному россиянину на рубеже ХХ-ХХI веков казалось невозможным: его книги - книги священнослужителя о вере и духовном мире православного человека - читаются залпом и перечитываются с размышлениями. Его лекции всегда собирают полные аудитории, причем молодых лиц в тех залах обычно большинство. Мы с радостью сообщаем вдумчивому читателю, что скоро отец Андрей посетит Тверь. Сегодня мы предлагаем вам его интервью нашей газете.

- Отец Андрей, вы однажды написали: «Неразборчивость в еде порождает проблемы. Так и с потреблением информации. Какие информационные потоки впускать в свою жизнь, в свою душу?» А что вы думаете о всеобщем увлечении жанром фэнтэзи? Включая нашего обожаемого Толкиена, книжки и фильмы про Гарри Поттера, романы Лукьяненко о ночном и прочих дозорах, одноименном фильме?

- Сначала скажу об этом жанре. Если бы я в свои мальчишеские годы не увлекался фэнтзи, наверное, я так бы и не пришел в церковь. Такое подростковое увлечение фантастикой было гимнастикой для ума, наверное. То есть ты принимаешь определенные правила игры в фантастическом рассказе, повести и по этим метам (есть альтернативная история так называемая, скажем, что было бы, если бы Наполеон выиграл при Ватерлоо) логично выстраивается некая новая вселенная. Ты должен понимать ее внутреннюю логику, мотивы действий персонажей, даже не задаваясь вопросом, правда это или нет. Это очень неплохая школа литературоведения, вообще говоря. Потом уже я узнал, что в философии это называется феноменологический анализ, когда предполагается вживание в логику того или иного мира - художественного, философского, мифологического. Надо отказаться от вопроса, правда это или нет, и постараться понять: если принять эти аксиомы, то что означает, скажем, тот или иной обряд для носителя этой религиозной традиции? Что он для себя в нем находит? Не я как следователь, скептик, критик, а этот человек? Для меня мир фэнтэзи был той отдушиной, куда было можно уйти из советской пионерии. И если бы я сейчас стал опально клеймить такой тип литературы, то это было бы неблагодарным и по отношению даже к своей собственной судьбе и той роли, которую эта литература сыграла в моей жизни.

Нет таких вещей, с которыми бы дети не играли - дети со всем играют, даже с математикой. И опять же нет таких вещей, с которыми люди не могут заиграться. С чем угодно - даже с православием! И в любом возрасте, не только в подростковом. В конце концов, любой карьерист живет в мире фэнтэзи. Когда человек слишком ценит какие-то денежные знаки бумажные или, напротив, ордена, звездочки на погонах или на рясе…

- Он творит при этом свой мир?

- Ну, может, он слишком дурак, чтобы творить свой мир, но он принимает некий миф, навязанный ими. Настолько серьезно, что переживает из-за Анны на шее, из-за того, какой у него крестик - серебряный или золотой, епископ он или архиепископ ….И если это становится поводом для серьезных переживаний, инфарктного состояния, то такой человек у меня вызывает не меньше сочувствия, чем толкиенист, который заигрался в своих ролевых играх. Так что заиграться и потеряться в игре можно где угодно, и я бы не стал говорить, что фэнтэзи в этом виновато. Сказка, она, конечно, безобиднее, чем такие рекламные, карьерные вещи, хотя бы потому, что она прямо говорит, что она сказка. И относиться к ней надо как к сказке.

Теперь что касается жанра. Не может быть заведомо проклятого жанра литературы. Ведь нельзя сказать, что христианин прозу писать имеет право, а стихи нет? Точно так же и с фэнтэзи. Другое дело, что ты в этом жанре потребляешь или самовыражаешь, что для себя почерпнешь. Есть известный принцип: чистому все чисто, а свинья везде грязь найдет. Есть люди, которые способны даже из Библии уйти в абсолютно виртуальные миры. Достаточно вспомнить людей типа господина Малахова и поклонников уринотерапии, которые своей гадости умудряются искать оправдание в Библии, причем безбожно и антинаучно. Мы видим на примере кучи современных сект, что и из Библии можно построить гетто для самого себя, своего ума и своей совести. И в то же время мы, люди, искавшие путь к вере в советские времена, умудрялись и в атеистической литературе находить евангелистские цитаты и по ним ориентироваться в сплошном тумане атеистической пропаганды. Поэтому не всегда в заблуждениях некоего адепта есть вина автора.

А Толкиен был христианин, и по ходу написания своей книги «Властелин колец» привел к вере Клайва Льюиса, автора «Хроник Нарнии», замечательного христианского проповедника ХХ века. И сам Толкиен, закончив книгу, отчасти с изумлением, сказал: очень христианская вещь получилась!

- И «Властелин колец», и «Хроники Нарнии» - едва ли не самые популярные книги у тверской молодежи.

- Ясно…Однако Толкиен писал для людей, которые в школе изучали Закон Божий. И соответственно было достаточно намека, чтобы человек узнал какие-то сюжеты. А затем эти книги, написанные для людей из мира классической культуры, пришли в наш мир - во-первых, постмодернистский, во-вторых, постсоветский. У современных подростков просто не хватает культурного слоя, чтобы понимать все аллюзии, все намеки Толкиена. Вот, например, в книге (в фильме этого уже нет) Толкиен указывает точную дату, когда Фродо на пару с Горлумом уничтожают кольцо всевластия. И соответственно рушится Черная башня, исчезает власть Черного властелина. Эта дата - 25 марта. Надо быть церковным человеком или хорошо знать церковную историю, чтобы понять, что это значит. Во-первых, 25 марта - День Благовещенья. А в ранней английской традиции, на которую ориентирован Толкиен, 25 марта была еще и Пасха. У них Пасха и Благовещенье в отличие от общеевропейской традиции всегда были в один день. Но, с другой стороны и большинство православных в этой книге очень многих вещей не замечает, но это зависит от того, какие очки человек на себя надел. Если изначально он читает, чтобы осудить, то он не заметит чего-то самого главного. Меня, например, потрясла в журнале, который издает Одесская семинария, ругательная статья о Толкиене. Автор говорит, что в книге совершенно нет Бога, нет веры в Божий промысел и т.д. На самом деле все совершенно наоборот, божественный промысел - промысел невидимого и неведомого Илуватара, если говорить на языке толкиеновской мифологии. Илуватар - это главное действующее лицо всей книги. И потрясающие есть совпадения! Помните сцену, где Сэм уговаривает Фродо после очередного покушения убить Горлума? И Фродо отвечает: не могу объяснить, но я чувствую, что он еще какую-то роль сыграет в нашей истории. И потом оказывается, что именно Горлум уничтожает кольцо всевластия! Толкиен в своих письмах на абсолютно богословском языке пишет: Фродо пал! Он не смог справиться с этим грузом ответственности власти. Кстати, если бы я переводил эту книгу на церковнославянский язык, то словосочетание кольцо всевластия я первел бы как панагия. Символ власти епископской.

Любая власть натирает душу! Чем чаще прибегаешь к административному ресурсу, чем чаще своих оппонентов мочишь в сортире, тем сложнее становятся твои внутренние проблемы. Это очень понятная и в общем-то христианская идея. Фродо не справился, и тогда вмешался божественный промысел через Иуду (а Горлум - Иуда). Горлум откусил Фродо палец, и кольцо было уничтожено.

Так что книга очень религиозная, но она пришла к советским и постсоветским варварам.

Толкиенисты - они сегодня разные. Есть ребятишки, которые в это просто играются. Спрашиваю: зачем играешь орка? Неужели орк тебе дороже? Иногда получаю потрясающие ответ: я недостоин играть эльфа. На самом деле это совершенно христианская мотивация!

Так что толкиенисты бывают разные. Бояться их не надо, а вот общаться нужно. И есть еще одно обстоятельство. За тысячелетие христианства в нашей стране накоплен такой слой духовного чернозема, как, говорят, в дельте Нила: Там они по 5 урожаев в год собирают, воткнешь железную кочергу, а через две недели трактор «Беларусь» вырастает. Вот что-то похожее и в России. Здесь настолько плодородная духовная почва, что даже абсолютно светские феномены и идеологии у нас превращаются в секты, в религии. Типичный пример - социальная экономика Карла Маркса, которая превратилась в религию большевизма. Европейский марксизм и российский большевизм - это не одно и то же. Или культ гербалайфа, который в России приобрел вполне религиозный оттенок. Я не говорю уже о всяких там «звенящих кедрах» и прочая, и прочая. Иногда диву даешься, как чисто литературный или даже коммерческий эксперимент в России превращается в мистику. Вот я беседовал с Сергеем Лукьяненко о его книге «Ночной дозор», так он говорит: ко мне подходят люди на улице и спрашивают: как вы догадались, что «иные» существуют? На полном серьезе! При этом сам Лукьяненко, как я понял из беседы с ним, скорее в сторону православия обращен, и он совершенно не собирался создавать никакого очередного мистического лабиринта, уводящего от христианства. В нашей стране действительно нам не дано предугадать, чем наше слово отзовется.