21-22 декабря 1998 года в Киеве состоялись лекции проф. богословия Православного Св.-Тихоновского богословского института, преподавателя МГУ диакона Андрея Кураева. Темы лекций - "Таинство веры" и "Религия и наука". Обе лекции проходили в стенах киевских учебных заведений - строительного техникума и Национального педагогического университета. 22 декабря в Центре православной книги при церкви Св. Михаила первого митрополита Киевского (центральная городская больница) состоялась пресс-конференция, на которой присутствовали наши корреспонденты. Большинство вопросов, задаваемых о. Андрею, были так или иначе связаны с молодежной проблемой.

КОРР.: Несколько слов о проблеме воспитания.

О. АНДРЕЙ: Например, в московских еврейских семьях главная статья капиталовложения - это дети. То есть понимаете, они будут зарабатывать дикие деньги, жить при этом, простите, в загаженной квартире, но они будут тысячи долларов платить репетиторам, чтобы те с детьми занимались. Это вклад в будущее. Мне кажется, очень важно, чтобы православные семьи поняли, насколько важно подготовить детей так, чтобы они могли войти в элиты следующего столетия. Иначе мы неизбежно будем маргиналами. И вот это меня пугает

Если наши дети не научатся сегодня, к примеру, владеть компьютером, жить в мире компьютеров (а это, между прочим, невозможно без компьютерных игр - ребенок все познает в игре), то они в таком случае не смогут в следующем столетии сделать никакой серьезной карьеры. И тогда православные будут в следующем столетии не более, чем шабб-изгоями, слугами для исполнения субботних работ в домах хозяев жизни. Сегодня все эти разговоры на тему компьютера и ставка в этих разговорах, этих страхах - это решение судьбы вообще всего православного мира - и на Украине, и в России.

КОРР.: Служение мирян в Церкви, в частности, молодежи - каким оно вам представляется?

О. АНДРЕЙ: Обратите внимание на то, что т.н. тоталитарные секты - это всегда секты молодежные. Часто ли мы видим бабушек-пенсионерок, танцующих и припевающих "Хари Кришна"? - Нет. Часто ли нам встречаются старики, собирающие пожертвование на секту Муна? - Нет. Вот в чем дело: для юной души характерен идеал жертвенности, всецелого служения. Мне кажется, одна из причин, по которым молодежи катастрофически мало в Православных храмах и приходах, такова, что очень часто отношения между священниками и молодыми людьми строятся слишком гуманно, слишком либерально. Вот, придет юноша, скажет: "Батюшка, креститься хочу, наследовать жизнь вечную." Что он обычно слышит в ответ? "Замечательно, милый, вот, иди купи свечку, сейчас тебя окрестим, вот тебе книжечка, потом почитаешь; вообще веди себя хорошо, маму-папу слушай, в школе хорошо учись, к нам по праздникам заходи." Все. А вот если бы батюшка сказал: "Если действительно спастись хочешь, университет бросай, из дому уходи, жить будешь в подвале и будешь все время с утра до вечера деньги клянчить на Крещатике, мне на дачу." Вот тут юноша бы подумал: "Это и есть смысл жизни, настоящего гуру я нашел."

Поэтому когда мне приходится слышать о том, что Православная Церковь слишком тоталитарна и иерархична, и поэтому в ней нет молодежи, я говорю: это неправда, поскольку я постоянно общаюсь с молодежью, вижу их лица, их души. Мне кажется, очень важно, чтобы в приходских структурах было как можно больше разных послушаний. Чтобы юноша или девушка, приходя в храм, понимали, что здесь есть место для их труда, для приложения их энергии, будь то братства или сестричества милосердия, какие-то атисектантские кружки, миссионерские, библиотечное дело, реставрация - в общем, во что бы то ни стало надо придумывать и создавать вот такого рода служения и послушания, которые можно было бы давать молодым людям, но которые, конечно, оставляли бы место и для нормальной учебы, и для семейной жизни. Но очень важно, чтобы человек понимал, что он нужен Церкви.

КОРР.: В православной литературе, как правило, негативно освещается современная музыкальная культура, оказывающая реальное влияние на молодежь. Настолько ли "безнадежна" нецерковная музыка?

О. АНДРЕЙ: Мир музыки очень разнообразен. Что ни говори, есть музыкальные поделки и подделки, а есть человечная музыка самых разных жанров.

Этой осенью у меня было очень много впечатлений, связанных с поездками по разным епархиям: Иркутской, Литовской. Причем, поездки были у меня подряд и в Литву, и в Иркутск. Наряду с самыми светлыми воспоминаниями, были образы местных батюшек, певших под гитару. Это были священники, которые участвовали в движении хиппи 60-70-х годов. И они оба, незнакомые друг другу люди, подчеркивали, что это была именно первая волна хипповского движения, когда еще не было наркотиков, порнографии. Это была какая-то романтика любви: вставить гвоздику в ствол автомата...

Затем они брали в руки гитару и пели песни. В ней не было монотонной тоскливости иеромонаха Романа. Они пели обыкновенные светские песни: Суханова и др. И это было здорово.

Я еще давно, в семинарии, обратил внимание, как совершенно иначе начинают звучать светские и народные песни в исполнении хора семинаристов. Когда поют семинаристы, люди действительно верующие, песни звучат как-то совершенно иначе. Это воспринимается как какая-то духовная песнь.

И вот, то же самое произошло в устах этих батюшек, когда они исполняли светские песни.

Мне кажется, слишком часто мы проповедуем в Православии путь обожения, забывая о том, что сначала нужно очеловечиться. И, зачастую, не овладев элементарной человеческой порядочностью, и не усвоив заповедь "не настучи", люди начинают себя мыслить ангелами во плоти. Раз мы уже в благодати, закон нам не писан. Вообще закон элементарной человеческой порядочности, вежливости. Поэтому мне кажется, что то, что способно очеловечить человека, должно приветствоваться Церковью.

Есть такие музыкальные подделки, которые расчеловечивают человека, "оживотнивают" его. Не понятно, на каком основании изделия группы AC/DC можно называть роком наравне с Борисом Гребенщиковым. Это очень разные вещи, духовно разные и с точки зрения искусства разные.

КОРР.: Очень часто перед молодыми людьми, приходящими в Церковь, остро становится вопрос о том, какой путь избрать - семья или монашество?

О. АНДРЕЙ: "Настольная книга священнослужителя", изданная Московской Патриархией в 70-80-х гг., говорит об этом так (в томе "Таинства Церкви", в главе о браке): Церковь, следуя словам ап. Павла "брак честен и ложе нескверно", благословляет брак, супружеское сожитие и рождение детей. Для тех же, кто не в силах понести тяготы брака, Церковь благословляет путь монашества.

Люди очень разные есть. Среди монахов я знаю людей, которые избрали монашество потому, что жаждали они большего подвига и большей сосредоточенности в молитве. И среди монахов я знаю же людей, которые рассказывали мне, что они рассказывали мне, что они пошли в монашество потому, что путь брака они считали слишком тяжелым. Один мой одноклассник по семинарии сказал: "Я человек слабый, я не могу одновременно служить семье и Церкви. А я хочу, прежде всего, Богу служить. Поэтому я пойду путем монашества, так как два креста я не смогу понести: крест священнический и крест семейный." Люди разные, и Господь Свое призвание вкладывает в каждого человека по-своему. И ни одна из сторон не должна превозноситься над другой.

КОРР.: Какого основного принципа, на ваш взгляд, необходимо придерживаться в миссионерской работе с молодежью?

О. АНДРЕЙ: Прежде всего, в работе с молодежью вторичными должны быть запреты. Слишком часто мы сегодня видим, что православный проповедник обращается к светской аудитории, в частности к детям, приблизительно таким образом: "Я к вам пришел рассказать о вреде презервативов." И в таком духе. Мне кажется, это совершенно не умно.

Преп. Антоний Великий говорил, что трезвость - это главная добродетель монаха, да и вообще христианина. Трезвость и рассудительность. Эта рассудительность включает в себя и умение трезво оценить ситуацию, в которой живешь. Сегодня мы реально в языческой стране живем, а это очень многое означает. Правила жизни в языческой стране радикально отличаются от правил жизни в стране христианской. И если мы в языческой стране живем, то ориентироваться нужно не на каноны и правила Византии или Российской империи, а на опыт жизни Церкви трех первых столетий.

Поэтому, мыслимое ли дело, чтобы во времена Киприана Карфагенского святитель призывал бы свою паству пикетировать Римский сенат с требованием остановить агрессивную политику. Или чтобы святитель Стефан папа Римский выводил паству на митинги с требованием закрыть общие бани (термы) - рассадник разврата в то время. Прежде всего своя паства, и нужно заботиться о ней, а потом уже требовать, чтобы по нашим христианским церковным стандартам жили все остальные. Иначе мы начинаем заниматься тем, что приводит к агрессии, к угрозе, и, естественно, что люди будут идти против нас.

В массовом сознании Православие - это такое огромное "низ-зя!". И мы делаем все от нас зависящее, чтобы это подтвердить.

Если я приду к девочкам 12-13 лет и скажу им: "Знаете девочки, вы, когда вырастете большими и вступите в период деторождения, во время беременности вам предстоит испытать вот это... " - и подробно опишу все тошноты, головокружения и т.п. Затем еще расскажу о том, какие боли они при родах будут испытывать и т.д. Как вы думаете, какова будет реакция девочек на идею замужества, брака?

Точно также и в духовной области. То, что есть в православной аскетике - это правила духовной безопасности. То есть, чтобы не произошел выкидыш, чтобы не повредить младенцу, который в ней, женщина должна вести себя определенным образом, но пока она не ощутила в себе жизнь младенца глупо говорить, какие правила безопасности она должна соблюдать.

Также и человек: пока он не ощутил биение новой жизни в себе, жизни во Христе, бесполезно говорить, что это разрушает твою жизнь, это тебя сделает духовным калекой и т.д.

И поэтому, мне кажется, важнее всего вот к этим духовным родам стремиться. Проповедовать Христа, как ап. Павел говорил: "Дети мои, я в муках рождения, доколе не изобразится в вас Христос." А уже потом говорить о том, как надо жить так, чтобы Христа не выронить из своего сердца.

КОРР.: Что бы вы посоветовали молодому человеку, желающему поступить в семинарию, чтобы послужить Церкви?

О. АНДРЕЙ: Я когда вижу талантливых молодых ребят с хорошими способностями, я их уговариваю в семинарию не поступать. Я таким мальчишкам нередко говорю: "Ты, знаешь ли, возьми-ка на себя более тяжелый крест, чем кителек одеть семинарский. Попробуй-ка ты поступить в университет, да еще желательно на востоковедение." Потому что без глубокого знания истории религии, восточной культуры, философии, восточных языков нам будет очень трудно заниматься апологией Православия в следующем столетии. Это как, скажем, лет двадцать назад люди изумлялись, если узнавали, что какой-то священник по образованию физик. "Как так, вы физик - и священник?! Такого быть не может!" Вот точно так же сегодня люди изумляются, когда узнают, что какой-нибудь православный священник является востоковедом: "Как, вы читали в подлиннике буддийские трактаты, и при этом вы христианин? Этого не может быть! Неужели в христианстве есть что-нибудь более интересное, чем в буддизме? "

Дело не в том, что нам надо посылать миссионеров в Индию или в Тибет, или в Китай - нет. Наоборот, нужно защищаться от экспансии оттуда, экспансии, которая уже идет. Восток наносит удар через кришнаитов, школы медитации, йоги и т.д. И мы должны на него ответить, и дело, опять же, не в том, чтобы обращать тибетцев в христианство, а своих же - украинцев, русских - удержать от прельщения этими псевдовосточными оккультными учениями. И мне кажется, что в любом случае полезнее, если человек сначала получит навык мысли в светском институте, а потом уже это умение думать он перенесет в богословскую область. То есть мне кажется приемлемым тот путь, когда сначала есть институт, университет, а потом семинария. В принципе этот путь был бы идеальным для пастырства в будущем столетии.