Владимир Мосс. Православная Церковь на перепутье (1917-1999). СПб.: Алетейя, 2001.


Запад очень любит нас учить. Например, книга англичанина Владимира (Энтони Эдварда) Мосса "Православная Церковь на перепутье (1917-1999)" учит русских, как быть православными. Изданная в серии "Богословская и церковно-историческая библиотека", она не может не привлечь к себе пристального внимания именно православных читателей. Что ж, они обнаружат много поучительного.

Сам автор, как явствует из предисловия, всегда являл похвальную православную бдительность - переходил от одного епископа к другому в связи с их административной подчиненностью (одно начальство правильное, другое - нет). Его книга также направлена в первую очередь на то, чтобы читатель это осознал и сменил свою православную церковь (с маленькой буквы, так как неистинную) на ту, где просиял Владимир (Энтони Эдвард) Мосс (с большой буквы, так как истинную). То есть сменил Московскую патриархию на Русскую Православную Церковь за рубежом.

В книге диковинная орфография. Например, слово "официальный" почему-то пишется через двойное "ф" - причуда переводчика. Слово "мир" передано по-разному: "мiр" (мировое сообщество), "мир" (мирное сосуществование) и мvро (благовоние). Это чтоб читатель в силу малограмотности не запутался в сложных лабиринтах авторской мысли. Почему не был использовал "юс большой", а также причина, по которой не оговорены многочисленные опечатки, - неизвестно.

"В этой книге много разных слов", - как написала в сочинении одна маленькая девочка. Например, личное изобретение В.Мосса - "петушиное слово" экукоммунизм. Суть: коммунизм привел к экуменизму.

А папизм (католицизм) привел к другим словам: "схоластике и гуманизму, затем к протестантизму, сайентизму, деизму, материализму, гегельянству, дарвинизму, марксизму, фрейдизму, экуменизму и, наконец, к нью-эйджизму". Вот как! Каким образом католицизм и неоднократно осужденный им оккультизм (в том числе и движение "Нью-Эйдж" - видимо, оно скрывается за диковинным термином "нью-эйджизм") оказались взаимосвязаны? Увы, этого мы не узнаем: "Показать, как все эти "измы" связаны друг с другом и берут свое начало от первичного мятежа против Церкви, который мы называем "схизма" (раскол) - выходит за пределы нашей работы".

Жаль, конечно. Зато нас подробно посвятят в детали самых разных внутрицерковных дрязг. Церковь, конечно, как и всякое человеческое установление, никогда не была свободна от административных разборок. За это, согласно христианскому вероучению, отвечать участникам склок - и не перед людьми, а перед своим Создателем. Владимир Мосс считает своим христианским долгом втягивать в эти дрязги всех без исключения верующих христиан. По его мнению, кажется, мир (мiр) станет лучше, если рядовые верующие христиане будут в церкви не участвовать в Таинствах, а собачиться.

Аннотация завлекательно обещает читателю "параллельное рассмотрение процессов, развивавшихся в разных частях православного мира" и "использование труднодоступных и неопубликованных материалов". К сожалению, стоило бы поостеречься вводить эти "материалы" в собственный интеллектуальный обиход: подбор их, мягко говоря, тенденциозен.

В книге много любопытных пассажей. Любители жидомасонского заговора найдут для себя, например, такие: "Истинное значение русской революции проявилось через одно необычайное "совпадение", мало кем замеченное. 9 ноября 1917 г. лондонская "Таймс" на одной полосе сообщила сразу о двух событиях: вверху - о большевицкой революции в Петрограде и сразу же ниже - об обещании британского министра иностранных дел Лорда Бальфура вернуть евреям родину в Палестине. Для неверующего эти два события представляются никак не связанными между собой; тот факт, что они случились точно в одно и то же время и под руководством людей одной расы, класса и места жительства - еврейской интеллигенции Западной России и Польши - кажется чисто случайным. Для ока верующего, однако, это суть два аспекта... одного и того же события - события, названного... "освобождением зверя из бездны" (Апок. 20:3)".

Впрочем, любителям перлов глубоко нырять не придется: их он обретет в большом количестве практически на каждой странице.

Ну и завершающий штришок, мелочь, можно сказать. Обыкновенно труды такого рода благочестивый автор завершает традиционной фразой "Конец - и Богу слава!". Последнее слово Владимира Мосса глядит на нас из книги крупными буквами и вопиет: "АНАФЕМА".

И эта анафема адресована, кстати, православному читателю из России - если он, конечно, до сих пор не перешел под юрисдикцию Русской Православной Церкви за рубежом, а продолжает скромно посещать тот храм, что неподалеку от его собственного дома...