Серия: "Пендрагон"


В. Сколько времени у вас обычно уходит на написание книги?

О. Работа над одной книгой длится около года: десять месяцев я пишу, и два месяца уходят на редактирование. Но одновременно я уже обдумываю новый проект, так что, закончив одну книгу, я снова готов писать.

В. Вы считаете себя христианским писателем или писателем фэнтезийным?

О. Я христианин. Я писатель. И иногда я пишу фэнтези.

В. В основу ваших книг легли исследования по истории и культуре древних народов. Какие источники вы используете при написании книг?

О. За годы работы я собрал библиотеку, состоящую из нескольких сотен книг, статей, карт и других печатных материалов. Кроме того, я побывал почти во всех странах, о которых пишу: в Шотландии и Турции, в Скандинавии и России, в Тунисе и на Кипре. Там я посещал музеи и беседовал с местным населением. Также я использую работы по богословию, различные энциклопедии, журнальные статьи и научные работы в различных областях знаний.

В. Скажите, каким образом богословское образование повлияло на вашу литературную деятельность?

О. Трудно сказать, как именно оно повлияло на мою писательскую деятельность, но я приобрел обширные знания по истории церкви, что отражено в моих книгах. Обучение в семинарии способствовало также формированию у меня христианского мироощущения, которое, несомненно, повлияло на мою профессиональную деятельность.

В. В своих произведениях вы немалое место уделяете религиозным аспектам. Является ли это вашим переосмыслением исторических событий с точки зрения писателя христианина?

О. Дело в том, что когда мы говорим о кельтах времен короля Артура, то нужно помнить: духовность была неотъемлемой частью жизни той эпохи. Кельтская церковь являла собой рассвет христианства в Британии, и я думаю, что это было замечательное время.

В. Часто можно услышать мнение о том, что ваши книги напоминают произведения Толкина и Льюиса, но мы хотели бы узнать, какие авторы повлияли на вас лично?

О. Я думаю, что этот вопрос нужно было бы задать кому-нибудь другому, так как трудно выявить чужое влияние на свою собственную жизнь. Когда я был подростком, я читал книги Яна Флеминга, Роберта Хайнлайна, Марка Твена и (по принуждению) Томаса Харди. А моя жена говорит, что на меня повлияли фильмы о Джеймсе Бонде. Мои учителя в литературе - это Диккенс, Вальтер Скотт, Жюль Верн, Стивенсон и Дюма. Я очень вдохновился, прочитав произведения норвежского автора Мики Валтари (такие как "Египтянин", "Этруск", "Римлянин", "Бродяга" и другие). Мартин Круз Смит - современный романист, чьи произведения я читаю с большим удовольствием.

В. Многие ваши произведения содержат нравственный подтекст. Как вы считаете, не приобретают ли они от этого оттенок поучительности?

О. Надеюсь, что нет. Если говорить подробнее, то, независимо от того, верим мы или нет, нравится нам это или нет, существуют нравственные всеобщие законы. И я не выдумываю их, а признаю и кладу в основу своих произведений. Будет уместно отметить, что все романисты прошлых столетий поступали так же; так, например, Диккенс, несомненно, обращался к определенным нравственным категориям, то же самое можно сказать и о великих русских писателях. Возможно. Это то, на чем строится произведение, и если убрать эту основу, то книга никаким образом не сможет воздействовать на читателя.

В. Смогли бы вы добиться таких же успехов в жанре фэнтези, если бы не были христианином?

О. Естественно, я писал бы иначе. Есть темы, которые интересны мне именно как христианину: мои верования распахивают передо мной множество дверей, которые другие не замечают или просто не хотят видеть. Христианское мировоззрение помогает мне находить нестандартные решения. Тем более что во времена, о которых я пишу, религия правила миром.

В. Как вы думаете, нет ли конфликта между христианской верой и такими жанрами, как фэнтези и научная фантастика?

О. В прежние времена научная фантастика и религия были друзьями. Тогда многих интересовали вопросы о будущем и жизни после смерти. Например, Клайв Льюис - величайший фантаст всех времен - использовал жанр фэнтези как средство для исследования нравственных категорий. Я с ним солидарен. Но. К сожалению, конфликт между двумя лагерями усиливается. В наши дни многие христиане утратили способность рассуждать на тему "А что, если…", а научная фантастика теряет интерес к духовным вопросам.

В. В какой мере, по-вашему, жанр фэнтези должен отражать реальность?

О. Для меня фэнтези обладает большей силой воздействия, если она основана на каких-то реальных событиях. Но нет ничего более холодного и мертвого, чем так называемая реалистическая литература, описывающая жизнь такой, какая она есть. Фантастика же запечатлевает реальность, но вместе с тем и привносит в нее что-то особенное. Вымысел, в том случае, если он хорошо описан, может сказать нам больше о существующем, чем так называемая реалистическая литература.