КРАТКИЕ ТЕЗИСЫ ОБВИНИТЕЛЕЙ (В ПРЕАМБУЛЕ).

ОНИ УТВЕРЖДАЮТ, ЧТО ДИАКОН АНДРЕЙ ПРОПОВЕДУЕТ СЛЕДУЮЩИЕ ЛЖЕУЧЕНИЯ:

1. Грех праотца Адама не перешел на его потомков.

2. Христос воспринял поврежденную, удобопреклонную ко злу человеческую природу .

3. Отпадение людей в их грехах от Церкви и воссоединение их с ней в исповеди и Причастии.


Обвинение 1

Диакон А. Кураев исповедует ересь древнего еретика Пелагия, что грех нашего праотца Адама не перешел на его потомков. "Не стоит удивляться преемственности греха Адама. Дело не в том, что Бог карает всех за грех одного. Равно как и не в том, что мы все каким-то образом еще до нашего рождения ухитрились в Адаме и вместе с ним совершить его беззаконие (к чему склоняется западное христианское богословие)" (Сатанизм для интеллигенции, т.2, М., 1997, с. 154). Ссылаясь на русского философа С.Л.Франка, Кураев пишет, что корректнее говорить не о "первородном грехе", а о "первородном бедствии" (Там же, с. 154). <…> Отвергая первородный грех, действительность его вменения нам, потомкам Адамовым, Кураев находится под анафемой Карфагенского Собора. Своим 124-м правилом Карфагенский Собор предал анафеме всех таковых мудрецов, отрицающих действительность первородного греха как вины пред Богом.


Ответ диакона Андрея на обвинение 1

Знаете, если человек ищет в другом лишь грехи и недостатки и при упоминании некоторого человека сразу начинает перебирать поводы для его осуждения - это признак духовного нездоровья. Установка на выискивание грехов в других людях сама по себе является неправедной. Пример именно такого рода при-страстного богословия и являет свящ. Петр Андриевский. В частности, он говорит: "Диакон А. Кураев исповедует ересь Пелагия, что грех нашего праотца Адама не перешел на его потомков".

Напомню, что Пелагий полагал, будто человеческая природа никак не была затронута грехопадением. "Пелагий признает первородный грех лишь в смысле первого дурного примера, данного Адамом, он отрицает реальную силу греха, переходящего на потомков Адама. Отделяя грех от природы, видя в нем только сознательный акт единичной воли, Пелагий не может признавать его причиной смерти" (Соловьев В. С. Пелагий // Христианство. Энциклопедический словарь. М., 1995, т. 2, с. 329).

Неужели я отрицаю поврежденность человеческой природы в людях, произошедшую вследствие падения Адама? "В грехе человек прежде всего отпал от своей собственной природы, изменил ей… Все, что произошло с Адамом, произошло с нами, ибо он нес в себе родовое начало…" (Сатанизм для интеллигенции. т.2. с.158-159). "Источник, отравленный в своих истоках, несет примешавшийся ему яд вдоль всего своего течения. (Что тем более не удивительно, поскольку источник человеческой истории с каждым поколением становится скорее более мутным, нежели более чистым). И потому вполне достоверно говорит св. Феофан Затворник: "Душа наша на свет является со старым; и если не отнять от нее этого старья, она так и останется старою, не вкусив новинки"" (там же, с. 156).

Но есть два смысла, в которых говорить о "первородном грехе" для православного человека невозможно.

Во-первых, нельзя считать, будто все мы были соучастниками греха Адама: V Вселенский Собор осудил веру в предсуществование душ прежде их физического рождения. Нас просто не было во время грехопадения нашего праотца.

Во-вторых, нельзя утверждать, что Бог вменяет нам грех Адама как наш собственный грех. Вспомним, что говорит Господь пророку Иезекиилю: "Зачем вы употребляете в земле Израилевой эту пословицу, говоря: "отцы ели виноград, а у детей на зубах оскомина"? Живу Я! говорит Господь Бог, - не будут вперед говорить пословицу эту в Израиле. Ибо вот, все души - Мои: как душа отца, так и душа сына... Вы говорите "почему же сын не несет вины отца своего?". Потому что сын поступает законно и праведно, все уставы Мои соблюдает и исполняет их, и он будет жив. Душа согрешающая, та умрет; сын не понесет вины отца, и отец не понесет вины сына, правда праведного при нем остается, и беззаконие беззаконного при нем и остается" (Иезек. 18,2-4 и 19-20).

Сербский богослов прп. Иустин Попович так поясняет отличие православного учения об изначальной греховной поврежденности человеческой природы от западного учения о "первородном грехе": "В адамовом грехе надо различать два момента: прежде всего, преступление как таковое, акт нарушения Божьей заповеди, нарушение как таковое (parabasis), ошибку как таковую (paraptoma), непослушание как таковое (parakoe); и, с другой стороны - состояние уже совершенного греха (amartia). Потомки Адама, в строгом смысле слова, не принимали личного, непосредственного, сознательного и вольного участия в Адамовом преступлении (то есть в parabasis, paraptoma, parakoe). Но поскольку они берут свой исток от падшего Адама, от греховной природы, они наследуют греховное природное состояние, в котором живет грех (amartia), как деятельное начало, которое понуждает личность каждого из нас совершить грех подобно Адаму, почему и подвергаются тому же наказанию, что и Адам" (Justin Popovitch. Philosophie orthodoxe de la verite. Dogmatique de l'Eglise orthodoxe. t.1. Paris, 1992. pp. 309-310).

Это и есть та позиция, в которой я вижу точное изложение православного предания. Напомню также слова прп. Марка Подвижника: "мы наследовали по преемству не преступление, но смерть: ибо нельзя было нам, происшедшим от мертвых, быть живыми" (преп. Марк Подвижник. Нравственно-подвижнические слова. - Троице-Сергиева Лавра, 1911, с. 111; см. также Сидоров А. И. Комментарии // Творения преп. Максима Исповедника. Кн. 2. М., 1993, с. 219). Напомню и о том, что эти слова прп. Марка я цитировал в "Сатанизме для интеллигенции" в том же абзаце (с.154), где была цитата из философа С. Франка, упомянутая свящ. Петром. Это значит, что он знал и о словах прп. Марка, и о том, что я с ними согласен - но тем не менее обвинил меня в отрицании поврежденности человеческой природы.

Ну как я мог бы отрицать поврежденность нашей природы и необходимость крещения детей - если в моей книге "Протестантам о православии" целая глава посвящена вопросу детокрещения? Каждую неделю в разных городах страны я вступаю в полемику с протестантами о необходимости крестить детей ради их исцеления от праотеческого недуга - а свящ. Петр гремит в мой адрес анафемой Карфагенского собора, сказанной по поводу тех, кто отрицал необходимость крещения детей… Напомню, кстати, что пелагианство, осужденное карфагенскими соборами, отвергало детокрещение, поскольку верило, что младенцы рождаются в том состоянии, в каком Адам был до грехопадения.

Упомянутое (и лишь упомянутое о. Петром, но не процитированное) 124 правило Карфагенского Собора гласит: "Кто отвергает нужду крещения малых и новорожденных, или говорит, что они от прародительского греха не заимствуют ничего, что надлежало бы омыти банею пакибытия, то да будет анафема". Необходимость детского крещения я всегда отстаиваю. О том, что от прародительского греха мы наследуем смертность (ее не было в Адаме до падения - см. 123 правило Карфагенского собора) и извращенность нашей природы - тоже говорю постоянно, и потому никак нельзя меня отнести к тем, кто утверждает, будто потомки "от прародительского греха не заимствуют ничего". Представление же о том, что Бог вменяет нам грех Адама как наш собственный грех, во-первых, присутствует только в пересказе о. Петра, но отсутствует в тексте Карфагенского Собора. Во-вторых, это представление прямо оспаривалось многими Отцами.


Обвинение 2

Диакон А. Кураев исповедует также одну из самых гнусных ересей, осужденных когда-либо Вселенскими Соборами, - ересь Феодора Мопсуестского о том, что Господь наш Иисус Христос был подвержен внутренним искушениям и борениям со грехом. Это лжеучение было осуждено V Вселенским Собором в числе важнейших. Лжеучение Феодора о восприятии Христом поврежденной, удобопреклонной ко злу человеческой природы воспринял и проповедует в своих сочинениях и диакон Кураев. Человеческая природа, поучает Кураев, "ставшая, говоря святоотеческим языком, удобопоползновенной ко греху, передастся одним ее носителем другому - от родителей к детям". "Так как же вырваться из этой спирали несвободы?", - вопрошает Кураев. И отвечает: "Чтобы исцелить человечность, Бог-Сын в Свою Личность берет нашу изуродованную грехом природу. Со Своей Ипостасью Он соотносит человеческую природу. Любое стремление человеческой природы Христа не может перейти в действие без согласия Его Божественной Личности. Через абсолютную непогрешимость, неподверженность ко греху Своей ипостаси Логос выпрямляет искореженность человеческой природы" (Сатанизм для интеллигенции, т. 2, с. 170). Значит, по мнению Кураева, Христос воспринял на Себя удобопреклонную ко злу человеческую природу, влекущую Его ко греху. И Христос не творит греха только потому, что воспринята эта поврежденная человеческая природа в Ипостась Логоса, не соизволяющую на грех. Разве не слышал он анафему, которую Отцы V Вселенского Собора громогласно произнесли на Феодора Мопсуестского? "Если кто защищает нечестивого Феодора Мопсуестского, говорившего, что иной есть Бог Слово, и иной Христос, который был обуреваем страстями душевными и вожделениями плотскими, и отдалялся от более дурного мало помалу, и таким образом, преуспевая в делах, улучшился... которые мудрствуют или когда-нибудь мудрствовали подобно ему, и до смерти остались в таком нечестии: тот да будет анафема"".


Ответ диакона Андрея Кураева на обвинение 2

Теперь об обвинении меня в ереси Феодора Мопсуестского. Нигде я не говорил и не писал, будто Спаситель был подвержен "внутренним борениям со грехом". Напротив - в статье по поводу кощунственного фильма "Последнее искушение Христа" я писал: "По христианскому учению недобрые и ложные мысли вообще не могут возникать в сознании Богочеловека Христа. Не может внутри Сына Божия звучать голос князя тьмы" (Скандал на телевидении // Держава. 1998, № 1 (11), с. 83).

Напрасно свящ. Петр полагает, будто учение о восприятии Христом поврежденной человеческой природы есть лжеучение Феодора. Раскроем учебник православной догматики: "Из того факта, что Господь был свободен от первородного греха и не имел личных грехов, не следует, что Он был свободен от последствия греха первородного, потому что Господь воспринял не природу Адама в его первозданном состоянии, какую тот имел до грехопадения, а нашу природу со всеми последствиями падения для того, чтобы разделив с человеком все последствия его падшести, исцелить наше естество и все условия падшего бытия сделать условиями спасения" (свящ. Олег Давиденков. Догматическое богословие. Курс лекций. ч. 3, М., 1997, с. 110).

И это никак не новомодное "богословское мнение". Еще св. Кирилл Александрийский пояснял, что Спаситель "соделал Своей сию плоть, что была подвержена тлению" (О том, что Христос един. PG LXXV, 1305a; цит. по: Justin Popovitch. Philosophie orthodoxe de la verite. Dogmatique de l'Eglise orthodoxe. t.3. Paris, 1995, p. 62). Прп. Максим Исповедник писал: "Он не воспринял моего греха и не стал им, но ради меня Он стал грехом, то есть стал тлением естества, возникшим через изменение моего произволения, взяв Его на себя. Ради нас Он стал по природе страстным человеком… Во Христе склонность Его личного произволения ко благу лишила все естество человеческое общего позора тления, когда во время воскресения естество преобразилось через непреложность произволения в нетление… Господь, взяв на Себя осуждение за мой добровольный грех, я имею в виду - взяв страстность, тленность и смертность человеческого естества, стал ради меня грехом по страстности, тленности и смертности, добровольно облачившиясь в мое осуждение по природе, хотя Сам был неосужденным по произволению" (Вопросоответы к Фалассию, 42).

Сравните слова прп. Максима с тем моим текстом, который о. Петр считает еретическим, и вы увидите, что не только со мною "Русский Вестник" ведет полемику, но и со Святыми…

Если бы о. Петр цитировал догматическое определение Пятого Вселенского Собора точнее, подробнее, то стало бы яснее, что именно отрицает Собор: "Если кто защищает нечестивого Феодора Мопсуестского, говорившего, что иной есть Бог Слово, и иной Христос, который был обуреваем страстями душевными и вожделениями плотскими, и отдалялся от более дурного мало помалу, и таким образом, преуспевая в делах, улучшился (здесь о. Петр прекращает цитату), и путем жизни стал непорочен, который крестился как простой человек и чрез крещение получил благодать Святого Духа и удостоился усыновления и после воскресения сделался совершенно безгрешным..." Пятый Собор прежде всего осуждает несторианские тенденции в богословии Феодора: разделение Христа на "спасающего" и "спасаемого" ("иной есть Бог Слово и иной Христос") и представление о том, будто лишь по Воскресении Христос "сделался безгрешным". Ничего подобного в моих выступлениях нет. Просто надо различать изначальную личную безгрешность Спасителя и ту исцеленность человеческой природы, которая стала плодом всего Его подвига и обрела свою полноту уже действительно вследствие Воскресения: "непреложность произволения во Христе вновь вернула этому естеству через Воскресение бесстрастность, нетленность и бессмертие" (прп. Максим Исповедник. Вопросоответы к Фалассию, 42).

Замечу еще, что кроме свящ. Петра, представление о том, что Спаситель воспринял человеческую природу, искаженную грехопадением, отрицали сторонниками ереси т. н. афтартодокетов. (По учению ересиарха афтартодокетов Юлиана Галикарнасского "при воплощении Христос принял душу и тело в том виде, в каком они были у Адама до грехопадения. Если же Христос уставал, алкал, плакал и т.д., то делал это только потому, что хотел, а не по необходимости естества" (Христианство, Энциклопедический словарь. т.1., М., 1993, с. 150).)Так что, критикуя мои тексты, свящ. Петр вкупе с "Русским вестником" опасно близко придвигается к грани ереси. Надеюсь, что не сознательно, а просто по недостатку знаний и "охотничьему азарту".


Обвинение 3

Кураев пишет: "Границы Церкви действительно меняются ежеминутно - потому что в своих грехах мы отпадаем от нее и воссоединяемся с нею в исповеди и Причастии. Очевидны ли границы Церкви? - Нет". Да, отец диакон, границы Церкви очевидны. И грешники вовсе не отпадают от Церкви, согрешая. Святые Отцы еще в древнее время предали анафеме ложное мнение, что грешники не принадлежат Церкви. <…> К Церкви не принадлежат только еретики и раскольники, при этом только те, которые или сами себя отлучили от Церкви, или отлучены Церковною властию.


Ответ диакона Андрея Кураева на обвинение 3

Статья свящ. Петра Андриевского пришла из Белоруссии, где латинско-униатское влияние традиционно велико. К сожалению, текст моего критика оказался не лишен латинских следов.

Так, например, о. Петр проповедует вполне католическое представление о Церкви. По его убеждению, "грешники вовсе не отпадают от Церкви, согрешая" (свящ. Петр Андриевский. О ересях диакона Андрея Кураева // Русский вестник. 1998, №44-45). Католическое богословие настолько уверено в этом, что полагает, будто даже священник, запрещенный в служении за смертные грехи, все равно может совершать таинства: "В одном иностранном журнале я прочитала интервью бывшего иезуита, давно ушедшего из ордена и женившегося, где он говорил журналисту: "Если бы вы сейчас были при смерти, я бы не только мог, но и был обязан преподать вам последние таинства". Он также говорит, что уже даже сам не называет себя священником. Действительно ли он может преподать последние таинства? - В принципе, то, что он говорит, верно… "Экс-священник" не может быть лишен власти отпускать грехи и служить мессу. Церковь может устанавливать правила относительно того, кто и когда может осуществлять свою священническую власть, но сама власть, сообщаемая в таинстве священства, может быть взята только Богом, чего Он, насколько мы знаем, в этой жизни не делает" (Вопрос-ответ. Действительны ли таинства? // Свет Евангелия. Российская католическая газета. 10 мая 1998).

Православную позиция по этому вопросу недавно напомнил московский духовник прот. Димитрий Смирнов: "Есть грехи, которые выводят человека за пределы Церкви сразу. То есть нельзя быть христианином и оставаться в этих грехах. Как можно оставаться христианином и оставаться алкоголиком? Ведь в Писании сказано: "Пьяницы Царствия Божия не наследуют". И раз пьяница не наследует Царствия Божия, то, пока он не преодолеет эту страсть, он не может иметь надежду. Царствие Божие в его сердце не может быть раскрыто, потому что сердце его отравлено винными парами. Есть люди, которые, оставаясь в таких грехах, дерзают причащаться - таковые не являются членами Церкви все равно… Это действительно область смерти… Любые грехи, которые не дают благодати Божией приблизиться к человеку, можно назвать смертными" (прот. Димитрий Смирнов. Вопросы о вере и спасении // Радонеж. 1998, № 17). Аналогичные святоотеческие суждения см. в работе С. И. Фуделя "Славянофильство и Церковь" (Вестник РХД. № 125).

По правде говоря, из глубины своей грешной души я хотел бы, чтобы прав был о. Петр и те восточные патриархи, которых он цитирует. Но я обязан контролировать свои помыслы и желания и подчинять свой ум голосу святоотеческого Предания. А Предание ясно говорит: неисповеданный грех ставит человека вне Церкви - и для возвращения он должен на исповеди услышать голос Церкви, через духовника молящегося о нем Церковной Главе: "примири и соедини его Святей Твоей Церкви".

Восточные патриархи XIX века, на которых ссылается о. Петр, не являются Святыми Отцами. Их богословский кругозор во многом являлся латинским. В их посланиях есть точные суждения и аргументы. Но есть и то, что определено духом их времени. И если я вижу, что голос Отцов не совпадает с голосом Патриархов - я предпочитаю быть с Отцами. Сравним: "Христиане неисправные вне Церкви святой находятся. Таковые ложные христиане не суть сынове Церкви. Тот христианин, который грех творит, с Богом общения иметь не может, ни внутри Церкви святой быть. Все беззаконники и в гордости и пышности мира сего живущие вне Церкви имеются, хотя и в храмы ходят и молятся и Таин причащаются" (св. Тихон Задонский). Иное - у Восточных Патриархов: "Если бы верные, но согрешившие, не были членами Церкви, то не подлежали бы ее суду". Сам аргумент показывает, откуда взят тот тезис, который он призван подтвердить: это разговор на языке властности и юридизма, то есть вполне католический язык…


Заключение

Так что и в самом деле - "ненависть лишает разума". Меня же интересует не столько самооправдание, сколько вопрос о том, можно ли вообще вести с "РВ" нормальный разговор. Ведь если в адрес человека выдвигается обвинение в ереси, и он доказательно опровергает его - то обвинитель должен принести покаяние и публично засвидетельствовать: "Да, я ошибся, погорячился. Оказалось, что вот это положение обвиненного мною человека не является ересью, а вот это суждение ересью является, но, оказывается, оно отсутствует в проповеди обвиненного мною и даже прямо отвергается им. А вот в этом случае, как ни странно, ересью оказывается скорее суждение, противоположное тому, которое пусть и в непривычных для меня словах высказал обвиненный мною проповедник".

Итак, диалог может быть продолжен только после того, как "РВ" засвидетельствует, что обвинения, выдвинутые в мой адрес сначала Д. Беляковым, а затем свящ. Петром Андриевским и В. Швырковым являются ложными. А именно: 1) Кураев хулит Духа Святого; 2) Кураев проповедует ереси Пелагия, отрицает поврежденность человеческой природы грехопадением Адама и отрицает необходимость детокрещения; 3) Кураев проповедует "экклезиологическую ересь о непринадлежности к Церкви грешников"; 4) "Кураев учит, что границы Церкви невозможно точно провести, хотя сознает, что святые отцы учили иначе"; 6) "Несуществующее учение Спасителя якобы о Себе Самом выдумано Кураевым"; "Кураев отвергает учение Господа Иисуса Христа"…

Вместо туманных слов псевдопокаяния "если в чем-то неправы - просим прощения" (эта формула была использована редакцией "РВ" после моего ответа на прошлый выпад газеты в мой адрес), нужно сказать конкретно: вот в этом и этом вопросах теперь стало ясно, что никакого "богоборческого бреда" в позиции диакона Андрея Кураева нет.

Это элементарное правило любого диалога: какие-то вопросы разъясняются, и вслед за этим достигнутое понимание фиксируется: "Так, этот вопрос мы выяснили. Теперь идем к следующим недоумениям". Именно так надо строить разговор с сектантами, не позволяя без конца перепрыгивать с темы на тему (см. об этом главу "Методика диспута с протестантами" в моей книге "Протестантам о православии). Как показывает практика, именно этим методом придется руководствоваться и при общении с "Русским вестником". Сектантская скоропалительность в обвинениях и выводах здесь налицо.