- Когда настала ночь, и тела людские погрузились в сон, пришло время ангелов и сновидений. Едва королева смежила веки, как приснился ей наистраннейший сон. Снилось ей, будто Ривка, золотоволосая иерусалимская еврейка, выходит замуж за ученейшего рэб Мойше, известного на Востоке и Западе толкователя Торы. Это тем более удивительно, что рэб Мойше до самого конца сохранялся в девственном состоянии и девственность его пребывала неразвязанной.

В этом сне пребывали королевский двор и иерусалимская еврейская община в огромном темном храме. Была ли то гигантская синагога - был ли то невероятных размеров сад со стволами-колоннами? В тусклом багровом свете очага мелькали знакомо-незнакомые лица. От жаровни тянуло густым дымом.

Несторианский монах из Алеппо и архиепископ Иерусалима, презрев как собственные расхождения в вере, так и общую для них неприязнь к еврейскому Богу, дружно вели обряд по еврейским богослужебным книгам. Королева же вкупе с иными держала над невестой покров.

Всех участников действа затягивало дымом жаровен, отчего те нещадно кашляли, и из глаз их текли обильные слезы. Обряд то и дело прерывался, ибо раввина душили неудержимые рыдания.

Когда же брак был заключен, захожий менестрель попытался играть на роте "Хава нагила", но сбился с такта. Запели без сопровождения музыкальных инструментов, но тут вся плачущая еврейская свадьба завела всяк по-своему, кто в лес кто по дрова, как говорят у франков, и пение расстроилось вовсе.

Королева хотела плясать, но споткнулась и едва не упала в жаровню. И после этого ей начал сниться совсем другой сон.

ДАЛЬШЕ >>>