Е. Н. Недавно в Москве закончился грандиозный молодежный форум - Съезд православной молодежи. Вы на нем присутствовали и я хотел бы, чтобы вы поделились с нашими слушателями о своих впечатлениях от него. Вы много ездите, работаете с молодежной аудиторией... А что за молодежь собралась на этот съезд в Москве?

А. К. По правде говоря, это был не столько съезд православной молодежи, сколько людей, которые работают с молодежью. Само по себе это уже второе такое собрание за последние десять лет. Первый съезд православной молодежи состоялся где-то году в 92-м, но почти никаких следов своей деятельности он все-таки не оставил. Было сформировано Всецерковное православное молодежное движение, они провели несколько мероприятий, но стать все-таки по-наcтоящему всецерковным, мне кажется, им не удалось. А вот теперь, спустя десять лет, был создан уже решением Архиерейского собора специальный синодальный отдел по работе с молодежью. Мне в этом видится своя символика: когда я учился в Университете, была мода на такое западное течение в философии как структурализм - анализирующее какие-то структуры, черты сходства... Тогда мы занимались не содержанием, а формальным анализом. Так вот с точки зрения формального структурологического анализа мне кажется очень важным изменения в Московской Патриархии за последние десять лет - в ее номенклатурных структурах.

А изменилось следующее: исчез пенсионный фонд Московской Патриархии, а появился Синодальный отдел по работе с молодежью. И мне кажется, это знаковые перемены. Ну, пенсионный фонд исчез просто потому, что перестали дискриминировать священнослужителей, и у них сейчас общегражданское пенсионное обеспечение, а молодежный отдел понятно, почему создали. И вот это означает, что в нашей церковной жизни происходят значимые перемены. Теперь слово православие уже не вызывает ассоциации только с морем белых платочков. Православие - это не только бабушки. Собственно говоря, мне кажется, это съезд и хотел продекларировать - что Православие шире, чем большинство представлений о нем.

Помню, когда я сам учился в семинарии, многие мои одноклассники, молодые люди, часто говорили: "А зачем нам вот это знать, это знать и т.д. - историю религии, философию, современное богословие? У нас на приходе бабушки, а бабушкам этого не надо!" И вот такого рода аргументы в современных семинариях уже отсутствуют. Будущие пастыри понимают, что на самом деле они должны быть "всем для всех", что разным поколениям, людям разного жизненного опыта, разного образовательного ценза должно быть место в Православной Церкви, а пастырь должен быть открыт всем и уметь преподнести слово Истины каждому.

Вторая черта, которая меня даже и удивила, и порадовала на этом съезде - единомыслие. Последние годы нашей церковной жизни столь полны дискуссиями - и по вопросу о канонизации Царственных мучеников, и по вопросу о налоговых номерах, и по вопросу об экуменизме и многому другому - что даже редко удается встретить церковный форум, на котором никого не обвиняют, друг друга не грызут, а идет спокойный мирный разговор. Меня очень порадовали слова отца Димитрия Смирнова (он выступал уже после официальной части, от лица реальных пастырей приходских). Он сказал: "Вы знаете, каждый предыдущий оратор, будто сговорившись, отщипывал по кусочку от моего доклада!" И это замечательное свидетельство соборности. Действительно, "едиными усты и единым сердцем" все это происходило.

Е. Н. А насколько масштабен был этот съезд?

А. К. Было достаточно большое число архиереев - от Барнаула до московских архипастырей. География очень обширная... Очень много священников было - с Украины, Белоруссии, из Одессы (целый автобус приехал). И мне кажется, несколько подобная атмосфера была на миссионерских съездах, которые проходили в 90-х годах. Каждый из участников подобного рода собраний, честно говоря, в своей епархии, вероятно, является "белой вороной". Это священник, который идет за порог храма, идет к молодежи, священник, который не просто встречает людей у порога храма, но идет им навстречу, которому что-то надо... Часто такой священник вызывает косые взгляды и со стороны прихожан своих, и со стороны священнослужителей, и со стороны епархиальных чиновников: "Тебе что, больше всех надо?" Называют это или "протестантской закваской", или "комсомольским активизмом". И поэтому так важно, чтобы были такие форумы, на которые эти "белые вороны" могли бы слетаться - "слеты белых ворон". Слетаться за тем, чтобы услышать добрые слова из уст Патриарха, чтобы из уст очень высоких людей Церкви - архиереев-синодалов - услышать благословение на свою деятельность, чтобы почувствовать поддержку, плечо друг друга, почувствовать нужность своей деятельности. Потому что без этого ощущения никто работать не может!

Е. Н. То есть, вы считаете, что таких людей еще не много в нашей Церкви?

А. К. Я думаю, их еще недостаточно. Это отнюдь не большинство священнослужителей. Я это вижу просто по своим лекциям, я очень часто бываю в разных епархиях: бывает, приезжаю в город, разные люди приходят, архиереи бывает приходят на мои лекции, а среди местного духовенства - может быть, два священника из десяти пришли. А у остальных - какие-то свои дела... И поэтому такие съезды очень важны. Это то, что нужно людям, что нужно Церкви.

Е. Н. А в чем вы считаете неудачу Всецерковного молодежного движения. Это возрастное деление - "молодежное" - мне тоже казалось каким-то неуместным, типа "союз православных старушек", что ли... Сама идея молодежного движения - не связана ли она с какой-то молодежной культурой, которая насаждалась в 60-е годы прошлого века, с протестом каким-то молодежным, какой во второй половине XX века развивался? В Церкви-то ведь мы присутствуем как единый какой-то организм?..

А. К. И тем не менее, апостол Павел отличал среди своих прихожан эллинов от иудеев, рабов - от свободных, давал им разные советы. Понимаете, у молодых - свои проблемы, которых нет у людей старших возрастов, и наоборот. Разная психология возрастная... Например, мне кажется, что юношеское переживание Православия - более светлое и радостное. Здесь еще, вероятно, меньше грехов накоплено, и душа легче срывается в славословие: "Слава Тебе, Господи, за то, что Ты есть!" В более старшем поколении память о своих грехах, о своих немощах и болезнях, память о своих нуждах заставляет нас чаще просить Господа о чем-то: о прощении наших грехов, о помощи, об исцелении болящих. А молодежь - она от этого свободна и в этом смысле, может быть, более бескорыстна. Хотя бы поэтому с ними надо особо говорить.

Митрополит Кирилл, выступая на этом съезде, сказал очень правильно, что мы (находящиеся в этом зале) должны всегда понимать, что любой человек, переступающий порог храма (девушка или парень) - это человек, отмеченный печатью Божией. Мы не должны им самим об этом говорить. Мы должны понимать сами, что если в таком юном возрасте, не через боль, не через разочарование (юная душа, у нее все пути открыты!) и тем не менее - этот человек выбрал тропку не на дискотеку, не на гулянку, а в храм - значит, какая-то частичка отрока Варфоломея (будущего Сергия Радонежского) в этом человеке есть. И поэтому мы должны обрадоваться его приходу, приметить его, выделить его из общей массы прихожан и как-то особенное внимание ему уделить, потому что Господь волен потом призвать этого человека или к монашескому пути, или в семинарию, или к священническому пути, - к служению Церкви.

Именно потому, что перед молодежью много путей и соответственно много искушений, я думаю, все-таки с ними надо отдельно работать. В конце концов, мы же не смущаемся тем, что у нас есть православные детские сады, православные дома престарелых, - и мы не смешиваем их друг с другом. Так же я полагаю, что могут быть отдельные кружки или структуры, которые будут работать именно с молодежью.

Е. Н. Вы говорили о том, что это съезд не столько молодежи, сколько людей, которые с молодежью работают. Мы в газете "Радонеж" опубликовали несколько очень любопытных статистических обзоров о нашей молодежи. В них молодежь представлена очень противоречиво: одни достаточно обнадеживающие, другие показывают море греха, с каким молодежь сталкивается. Я знаю, буквально недавно вы были на дне рождения у Юрия Шевчука. И там собиралась молодежь, с какой, вероятно, и надо работать представителям такого форума. Каково ваше впечатление от этих людей?










А. К. От этого вечера у меня остались очень противоречивые впечатления. Во-первых, я впервые в жизни был на рок-концерте. Будучи сам подростком, я как-то никогда этой музыкой, этим стилем не увлекался. Я даже не знал, где находится пресловутая "Горбушка": вышел из метро - пошел в противоположную сторону. И был я не в партере, где все скачут и пляшут, а мне дали пропуск в бельэтаж, откуда я и взирал на все происходящее. Я не знаю, почему, но сегодня я после этого мероприятия целый день сплю - еле заставил себя проснуться, чтобы к вам придти сюда. Честно говоря, однажды только раз было такое ощущение: когда несколько лет назад заставил себя посмотреть по телевизору телесеанс Кашпировского. Я провел этот вечер в таком молитвенном усилии, чтобы выдержать это, и потом тоже целый день не мог подняться с постели.

Сама музыка на меня не произвела впечатления, тексты Шевчука мне нравятся, там есть образы настоящей, глубокой поэзии. Их трудно было там разобрать. Были новые тексты какие-то. Я понял, что одна из песен была посвящена Борису Гребенщикову, которому Шевчук, как кажется, очень хорошо "вставил" за его увлечение буддизмом и оккультизмом. Что меня при этом все-таки поразило: не было пьяной молодежи, хотя тинейджеров было очень много, пьяни не было. С первого взгляда я не могу отличать, кто там накололся или нет, но по-моему этого тоже не было. В текстах очень часто звучало слово "душа". Но самое главное, конечно, было потом.

Во-первых, когда я там еще в фойе стоял в ожидании, когда все это будет, несколько человек подходили ко мне и идентифицировали меня довольно четко: отец Андрей и т.д. Ладно... Затем, после окончания, когда уже Шевчук позвал в какой-то банкетный зальчик, где должно было состояться чествование его дня рождения, там прошло еще два часа в нормальной беседе. Там еще был один священник, и Шевчук вел себя вполне корректно, в православных рамках, и даже просил прощения за то, что он курит. Но самое интересное для меня было потом - уже ближе к полуночи я вышел с "Горбушки", и самые фаны, почитатели Шевчука еще стояли в надежде увидеть своего кумира. И вот, эти ребятишки окружают меня - просто потому, что лучи славы от их "солнца" еще озаряют и меня: "Ну, когда там закончится, скоро ли он выйдет?" - "Не знаю, вроде начинают расходиться, но вообще-то там люди еще есть..."

А дальше начался разговор, который меня просто потряс. Один паренек в очках, студенческого возраста, лет 18, ошарашил буквально меня вопросом: "Скажите, а почему в Евангелии от Иоанна нет темы Гефсиманского одиночества? Там Христос ясно и твердо говорит: "На час сей я пришел в мир!" А в других Евангелиях есть тема Гефсиманского страдания... Почему это так, объясните!" Другой говорит: "Отец Андрей, передайте Юрию Шевчуку, чтобы он не курил на сцене - он плохой пример молодежи подает!" Подросток лет четырнадцати говорит: "И вообще, вы знаете, скажите Шевчуку, чтобы он со сцены пальцами вот так не делал (у рокеров есть какой-то там жест, обозначающий козла, что-то нечистое, нехорошее), пусть Юрий Иванович скажет, чтобы таких вещей не делали!" И вы знаете, настолько огромен у них был интерес и понимание, и нравственное чувство было, что удивительно!

Затем провожать меня вызвались двое ребят постарше, чтобы провести через лабиринты парка. Я думаю, у многих из этих ребятишек ниточки с Церковью уже завязались. Студенты были более светскими. И вот, они повели меня провожать до метро, а я спрашиваю: "Ребята, а для вас заметно это или нет - то, что у Шевчука стали звучать какие-то религиозные слова, термины? Даже в конце сегодняшнего концерта он сказал: "Надеюсь, что Господь даст мне еще несколько песен!" Я-то церковный человек, для меня любое такое слово значимо. Но вот в вашем восприятии - может быть, это просто такие междометия, или он просто движется в сторону Православия?

- "Нет, нет, мы это тоже замечаем, для нас это серьезно, мы к этому присматриваемся!" И я воочию убедился в некоей ситуации, о которой я впервые задумался год назад. А год назад мне позвонил Константин Кинчев и предложил выступать вместе с ним: "Мой концерт, отец Андрей - ваша проповедь!" И у меня сразу начались "трудные ночи". С одной стороны - это мечта миссионера - выступить перед людьми, которые заведомо никогда не придут в храм!

Е. Н. Любой протестант или баптист, особенно протестантского толка, многое отдал бы за такое предложение...

А. К. Конечно. А с другой стороны, я прекрасно понимал, если я на это соглашусь - какой потом пойдет отзвук негативный прежде всего в монастырях. Но я понимаю задачу миссионера как привод людей в Церковь. Не к себе - а в Церковь. Не восхищать аудиторию своим эпатажем, своей необычностью. И если я так буду выступать, то в самой церковной среде (мнение которой в значительной степени формируется мнением монашествующих и духовенством) если будет негативная реакция, то получится, что я стану на путь создания какой-то своей секты, типа кочетковщины... И поэтому я отказался. Но вчера же подходит ко мне какой-то очень бритоголовый человек и говорит: "Что вы думаете о нашей группе?" - "Что за группа?" - "НЭП" - "Ничего не знаю! Никогда не слышал!" - "Ну, ладно, вы нас не слышали, а мы вас знаем. Нам Костя Кинчев про вас рассказывал."

Конечно, ситуация очень непростая. Есть люди, реальные люди. Представьте себе, такие же проблемы стояли перед священниками лет двадцать назад, когда к ним приходили люди, работающие в органах КГБ. По форме - враги, и вдруг оказывается, что это тоже люди. За погонами - у сердце у них есть, и там тоже бывает покаяние. И не все люди, которые шли в КГБ, работали против своего народа. Есть там и такие структуры, которые действительно защищали Родину. Они не занимались слежкой, борьбой с инакомыслием, - и как к ним было относиться?

И мне кажется, сегодня похожая ситуация складывается с рок-культурой: там есть люди. Конечно, там есть грязь, жуткая грязь! Она есть. И при этом одно слово, которое скажет этим людям Шевчук, оно будет значить больше, чем, например, десять моих проповедей или проповедей любого другого священника. Кстати, не могу не заметить, вчера состоялась первая гроза нового тысячелетия - первый весенний гром (на эту тему у Шевчука есть песня), и это было в день его рождения!..