В 1969 году, когда, согласно аннотации, некая Мэдилайн Симонс якобы написала роман "Меч и Радуга", мне было шесть лет.

Книга, известная также как "Сага о Хелоте из Лангедока", появилась в знаменитой серии fantasy издательства "Северо-Запад" в 1993 году и значилась как мой перевод с английского.

Впоследствии, когда рынок наводнили псевдопереводные романы о Конане, подобными мистификациями никого уже было не удивить.

Но в 93-м году никто еще не промышлял подобным. Думаю, мы с моим редактором Геннадием Беловым были первыми, кто учинил такое безобразие в книжном мире, да еще неслыханным по нынешним временам тиражом в 200 тысяч экземпляров.

В те годы, еще до знаменитого пожара в "Северо-Западе", который по своей фееричности сопоставим с пожаром в "Грибоедове" ("Мастер и Маргарита"), издательство проводило замечательные презентации новых книг. Собирались дружным коллективом, приглашались авторы и переводчики, все друг другу рассказывали про книжки, а потом угощались фруктами, шампанским и бутербродиками и бродили по красивым интерьерам с окнами на Неву. На одной из таких презентаций и представляли "Меч и Радугу". Д. Прияткин, которому поручили делать обзор новинок, признавался потом, что "что-то неладное подозревал...", однако добросовестно отпрезентировал мою книгу. Сказал, что должен отметить "прекрасную работу переводчика", который все-таки немного перестарался с русификацией названий. И зачитал вслух названия деревень Шервуда: "Врагово, Лютово, Сбродово, Баландино...", чем вызвал смех в зале.

Тайна Мэдилайн Симонс существовала два года. Подозрения постепенно появлялись у читателей романа, каждый начинал чуять это самое "неладное" - кто в одной фразе, кто в другой. Некоторые обнаружили, что набор персонажей книги абсолютно аналогичен набору персонажей повести Стругацких "Трудно быть богом". Другие пытались мысленно перевести книгу обратно на английский - и терпели неудачу. Текст упорно не переводился. Он был насыщен аллюзиями и намеками, понятными только советскому читателю, который вырос на книгах Стругацких, на Брэдбери и повести Гершензона о Робин Гуде.

Только через два года,, читая молодежную газету "Сорока", я вдруг обнаружила там псевдоним Морган Мэган и поняла, что книга-то пользуется популярностью. Спустя полгода я впервые встретилась с читателями.

Первый год, выйдя из подполья, я только и делала, что объясняла: ДА, Я НАПИСАЛА "ХЕЛОТА"! ДА. МЭДИЛАЙН СИМОНС НЕ СУЩЕСТВУЕТ! А ЕСЛИ И СУЩЕСТВУЕТ - ТЕМ ХУЖЕ ДЛЯ НЕЕ!

На обложке моего романа "Вавилонские хроники" так и написано: "Елена Хаецкая, известная также под псевдонимом Мэдилайн Симонс". Это прямо как объяснительная записка Ивана Бездомного из сумасшедшего дома: "...мы с покойным М. А. Берлиозом... не композитором..."

До сих пор "Меч и Радуга" остается самой известной моей книгой. Эта книга обладает каким-то обаянием, которое для меня остается загадкой.

"Хелот" переиздается без изменений. Роман дополнен маленькой повестью "Монристы", написанной еще раньше "Хелота". Там рассказывается о том, как впервые появился на свет этот персонаж. Кстати, правильно его имя пишется не "Хелот", а "Фелот": моя подруга Наталья, с которой мы его придумали, зачитывала вслух имена рыцарей из "Именного указателя" к "Смерти Артура", и я неправильно расслышала прочитанное ею имя. Так оно и записалось.

Я благодарна этому растяпе и графоману - Хелоту из Лангедока. Спустя много лет, сделав очередную неудачную попытку написать продолжение "Меча и Радуги", я начала писать не о Хелоте, а о Лангедоке. И в конце концов там побывала. Но это уже другая история...