По сравнению с горькой, бесчеловечной моралью «Героя», пафос «Воина» наполнен добротой. И это не дает забыть то, что сегодня многим у нас неизвестно: Корея – христианская страна

Понятно, что корейцы снимают кино с целью попасть в колею популярности в Европе-Америке, проложенную такими фильмами, как «Крадущийся тигр, нападающий дракон» и «Герой». Иногда попадают, иногда промахиваются, но уважение вызывает хотя бы частота и качество попыток.

"Воин", конечно, не столь шикарен, как "Тигр и дракон" или "Герой", но по-своему он очень красив, пронзителен и трагичен. В нем есть то ощущение неплотности, прозрачности, которое многие любят и ценят в кинематографе Дальнего Востока – он не столько внушает, сколько порождает мысли.

На первый взгляд, фильм сугубо повествователен, это вроде бы простой такой боевичок с очень качественной операторской работой и без всяких претензий на интересную актерскую игру. Он прост... как притчи Христа.

Какая-то женщина потеряла монету, поставила закваску, какой-то мужчина ехал по делам из Иерусалима в Иерихон и попался разбойникам... Так и тут: какие-то корейские послы отправились из Корё в китайское царство Мин, воюющее в ту пору с царством Юань, чтобы разобраться с неприятным дипломатическим инцидентом: в Корее убили посла царства Мин. Посольство попадает в ловушку: их всех обвиняют в шпионаже и в полном составе ссылают на восток, в пустыню. Монгольские наемники царства Юань атакуют конвой и освобождают корейцев (случайно и при этом половину перебив — их интересовали не корейцы, а уничтожение минских солдат). Послы гибнут, начальником миссии становится молодой и знатный корейский генерал. Корейцы трогаются в обратный путь — и по дороге встречаются с другим конвоем: монголы везут куда-то принцессу Мин. генерал принимает решение спасти ее, чтобы снискать благоволение государя Мин и выполнить дипломатическую миссию (и не в последнюю очередь потому, что она поразила его сердце). Сколько людей при этом погибнет — все равно и ему, и принцессе. Разве маленькие люди — не пыль под ногами знатных? Их жертвы принимаются как должное.

Молодой раб-телохранитель, хозяин которого погиб во время атаки монголов и который тащил на себе его тело, чтобы предать погребению по буддийскому обряду, обращает на себя внимание монгольского командира, показывая недюжинную отвагу и мастерство во владении копьем, а также великодушие, чуждое знатным: он не добивает раненого монгольского начальника. Принцесса спасена — но теперь монголы преследуют крошечный корейский отряд, чтобы отбить ее, и жгут деревни по дороге. В поисках спасения корейцы и жители сожженных деревень забиваются в маленькую полуразрушенную крепость на берегу моря...

Главный (и заглавный, именно он и есть настоящий Воин) персонаж фильма Ё-Сол, мастер копья и раб — едва ли не самая бессловесная в картине роль. Он кроток, тих, покорен, его отношения с хозяином полны какого-то сыновнего трепета. Как у них сложились такие отношения — это за кадром. Главное сказано: и социальный, и личный статус этого юноши, что называется, "ниже плинтуса". Даже свою собственную жизнь он ценит меньше, чем возможность похоронить хозяина по-человечески, а не просто зарыть в степи. Ниже ему падать некуда — он раб, а со смертью хозяина становится еще и отщепенцем, изгоем, которым имеет право помыкать каждый.

И вот тут оказывается, что помыкать им не так-то просто. Что человек, которому падать некуда, крепко стоит на ногах. Что начисто лишенный сословной и личной гордыни юноша обладает наиболее глубоким чувством человеческого достоинства. Он с равной отвагой защищает и принцессу, и крестьянку, и проститутку — причем сам выбирает, кого ему защищать, и генерал ничего не может тут решить ни приказами, ни побоями. Он один осмеливается противостоять тщеславию молодого генерала и избалованной знатной девицы, чтобы спасти простых людей. Он не бросается громкими словами, его слова — это поступки. Делай что должно, и будь что будет. Он не требует от других картинного самопожертвования и не торгует чужими жизнями — а просто выходит в поле один (да, да, вопреки той самой пословице) навстречу монгольскому отряду — как раз в тот момент, когда все уже готовы отдать принцессу монголам, и сама она соглашается: незачем другим гибнуть из-за прихотей глупой девчонки.

И постепенно он как бы индуцирует этим остальных — сначала простых солдат и крестьян, потом офицеров и принцессу. До встречи с ним — они щепки в потоке истории, их судьбами распоряжаются "сильные мира" — а после они сами начинают принимать решения и каждый оказывается больше себя самого. "Умри!" — кричит ребенок, бросаясь на монгольского солдата. И даже когда они гибнут — это уже не гибель муравья, на которого случайно наступили в ходе имперского строительства — это смерть Человека. Сержант Чин Ри берет на себя командование отрядом, юный Дан Шон, который так боялся смерти, совершает дерзкую вылазку за водой, бессловесные крестьяне отражают атаки монголов, и даже принцесса решается пожертвовать собой ради тех, от кого еще вчера требовала жертвы — и ее подлинно царское достоинство проявляется именно здесь.

И генерал становится подлинным воином лишь в тот момент, когда в одиночку бросается на монголов вслед за Ё-Солом.

«Стяжи дух мирен – и вокруг тебя спасутся тысячи» — фильм можно считать иллюстрацией к этим словам. Дух Ё-Сола действительно мирен. Он не грезит победами и славой, как юный генерал. Он не возвышается над другими, как принцесса. Он не упивается битвами, как монгольский командир. Он держит свое копье потому, что существуют эти трое, и пока они таковы, каковы они есть – нужно защищать слабых от своеволия и гордыни сильных. Но когда он идет с копьем в руке и молчит – точнее, говорит, очень ярко говорит своими действиями – вокруг него все меняется. Меняются и эти трое.

Фильм нарочито "некрасив", там нет цветовой символики, как в "Герое", многометровых развевающихся полотен и экзотических пейзажей. Серо-бурая степь, серо-бурые одежды измученных дорогой и боями людей. Два ярких пятна — желтый плащ принцессы, от которого она отказывается, сменяя его на грубоватую накидку — и темно-зеленый кафтан Ё-Сола, который тоже блекнет и буреет от пыли и крови. Между ним и принцессой — ни одного слова любви. Она даже не понимает корейского, а он не говорит по-китайски. Лишь один раз с его уст срывается что-то похожее на признание: "я проделал этот путь ради одного человека". Между ними все-таки пропасть, которую он может преодолеть лишь одним способом: умереть ради нее.

Это он и делает. Но прежде ему предстоит драться с генералом против монголов, спина к спине. Еще ночью они ненавидели друг друга — и вот уже нет ни раба, ни заносчивого знатного мальчишки, а есть лишь двое влюбленных мужчин, которые говорят о любви только языком меча и языком копья.

А еще ему предстоит противостояние монгольскому военачальнику, когда его захватят в плен. Монгол — единственный, кто по достоинству оценил его с самого начала, и он искренне хочет сохранить пленнику жизнь. К чему умирать ради людей, которые презирают тебя, ты говоришь, что предавать нельзя никого? — посмотри же, как они усвоили твой урок. Полуголый холодной ночью, раненый, привязанный перед воротами — ты дождешься от них в лучшем случае "выстрела милосердия". Они не выйдут в поле спасать тебя, как ты вышел спасти их. Ну что, убедился? "Почему ты не хочешь стать командиром великой юаньской армии?" — "Я свободный человек. Убей меня".

И все же в крепости происходит то, на что монгол не рассчитывал: стыд перед молчаливым страданием Ё-Сол будит совесть в душе генерала, а от нее рождается подлинная отвага. "Я всегда был трусом. Только боялся, что люди это заметят". Но вот это заметили — и оказалось, что бояться больше нечего. Осталась сущая малость — дать последнее сражение.

"Безнадежная оборона крепости" — один из моих самых любимых сюжетов. Это ведь один из главнейших вопросов человеческого бытия: зачем драться, когда поражение неизбежно? И почему нужно жертвовать жизнью за то, что тебе чуждо? Ну, в самом деле, что этим китайцам эти корейцы. И что этим корейцам эта принцесса. «Почему мы должны умирать за тебя!?». И только когда принцесса молча направляет коня в ворота, и за ней так же молча следует Ё-Сол, всем становится ясно: если нельзя сдавать крестьянку – то нельзя и принцессу. Если нельзя принцессу – то нельзя и крестьянку. Если сдадим хоть одного кого-то – станем случайным сборищем людей. Если будем стоять друг за друга – то, хотя бы и все погибнем – сохранимся как общество, дружество. И вот в ту ночь, которую люди уже считают последней для себя, между ними рождается дух небывалого товарищества, стирающего кастовые и национальные различия. «Ты – вылитый мой отец», — улыбается корейский воин китайскому крестьянину. – «Китайцы и корейцы очень похожи», — кивает тот, когда буддийский монах переводит ему эти слова.По сравнению с горькой, бесчеловечной моралью «Героя», пафос «Воина» наполнен добротой. И это не дает забыть то, что сегодня многим у нас неизвестно: Корея – христианская страна.